К утру подоспеют югославы, думает майор Сабадош. Киш прикончит его, сказал подполковник Вукетич. Избавится от единственного свидетеля. Сабадош понимает, что надеяться можно лишь на счастливый случай.
Но в счастливый случай он не верит.
И предпринять что-либо ночью не в его силах.
В чем майор Сабадош отдает себе полный отчет.
До момента совершения преступления слежки за ними не было. Йован Киш даже мысли свои формулирует так, словно составляет протокол допроса.
Ведь он очень долго был офицером полиции.
Их засекли либо во время «ознакомительного визита» в музей, либо той самой ночью.
Киш прокручивает в памяти ленту событий и изучает каждый кадр.
Ночью им никто не попадался навстречу. Может, их заметили из окна какого-нибудь дома?
Совершенно исключено. Если бы их заприметили ночью, то не сумели бы описать их внешность настолько точно, что Давчека выявили в течение одного дня.
Ну а когда они ходили осматривать музей? На улицах было полно народу.
Нет, тогда за ними слежки не велось.
В музее было всего несколько человек.
Йован Киш напряженно вспоминает.
Хорошо бы сейчас пропустить стаканчик! Но Киш не позволяет себе таких вольностей.
Американцы, супружеская пара. Тощий молодой человек, норовивший каждый экспонат непременно отыскать в каталоге. Женщина с двумя непоседливыми ребятишками. Еще одна супружеская пара, оба средних лет. Муж с энтузиазмом давал пояснения. Явно из породы всезнаек.
Значит, кто-то другой?
Киш усиленно размышляет.
Билеты им продала жена администратора. Но ее уже нет в живых.
Музейный смотритель? Неприметный старикашка. К тому же он, похоже, дремал. По сути, не все ли равно, кто? Йовану Кишу хотелось бы дознаться. Но как тут дознаешься? Вероятнее всего, смотритель.
В былые времена ему достаточно было малейшего подозрения, чтобы отправить к праотцам.
Стопроцентная гарантия безопасности…
Что может знать о них полиция?
Ничего определенного. Иначе бы их уже взяли.
Двое убитых. В таких случаях ни в одной стране мира полиция не церемонится.
Описанием внешних примет полиция располагает. Теперь и он, Киш, там известен.
Зато доказательств у них нет. Ящики им не найти. А если даже и найдут, — отпечатков пальцев там не обнаружат. И следов обуви тоже.
Подозрение еще не есть доказательство.
Даже самое обоснованное подозрение.
Имеется лишь одно-единственное доказательство: Милан Давчек.
Давчек подъезжает к мотелю после наступления темноты. На берегу не видно ни души.
Впрочем, это ровным счетом ничего не значит. Наблюдение могут вести из любого дома поблизости.
— Следили за тобой?
— По-моему, да. «Хвосты» сменялись трижды. Лихо за них взялись, думает Киш.