– Я готова на все, чтобы ты помог мне, – тихо сказала Эльза. – Скажи свою цену.
Она, наконец, подняла голову, и Алекс не выдержал. Повернувшись так, будто к спине была привязана доска, стесняющая движения, и придерживаясь рукой за стену, он вышел. По дому двигался предельно осторожно, как если бы боялся наткнуться в темноте на что-то хрупкое, хотя причина, конечно, крылась в другом. Добравшись до спальни, он аккуратно, без хлопка, прикрыл за собой дверь и прислонился лбом к ее холодной поверхности. Зажмурился, плотно, до рези, стиснув веки. По телу волнами пробегали судороги, кулаки сжались, а пробившиеся на кончиках пальцев когти вонзились в ладони.
Он балансировал на последней грани, держал себя изо всех сил, а в ноздрях продолжал стоять запах женщины, возбужденной, теплой, живой. Они могли бы уже лежать на постели, сплетаясь в тесных объятиях, скользя друг по другу влажными телами и сходя с ума от совместной страсти. Могли бы, окажись на месте этой женщины любая другая. Алекс застонал, налегая плечами и грудью на дверь и ощущая, как его тянет к ней, несмотря на все преграды.
Мышцы на спине скрутило тугими узлами, вдоль позвоночника клоками проступила шерсть, ноги подгибались от невыносимого напряжения во всем теле. Это все проклятое полнолуние и глупая нонна, не сумевшая удовлетворить его, как следует. Если бы все прошло как надо, то Алекс, усталый и довольный, не реагировал бы так остро на запах смазки между ног другой самки. Ему бы не застилало пеленой глаза, и он бы сумел держать себя в руках, постоянно помня, что совсем недавно она развлекалась с другими. Хороший довод, впрочем, слабеющий с каждой секундой в нынешнем состоянии Алекса. Такой резон повлиял бы на человека. Зверю было все равно.
Краем уха он слышал, как в ванной перестала литься вода. Уловил тяжелый шлепающий звук брошенной на пол мокрой одежды. Шаги, различимые только особым слухом. Видимо, Эльза не собиралась отступать так просто. Теперь от нее исходил аромат свежего чистого тела, такой терпкий и сводящий с ума, что Алекс зарычал, стягивая с бедер штаны. Он отпихнул ногой бесполезную одежду и попятился, не сводя глаз с двери.
Эльза не может не ощущать, что с ним творится. Если несмотря ни на что она решится войти, он просто отпустит себя и обернется. Тогда ей придется сделать то же самое, чтобы защититься. Если она не совсем выжила из ума, то обязательно это сделает, а дальше будет уже проще. Она – чистокровная белая волчица. Он – слабый полукровка, обращенный человек. Его силы даже в состоянии аффекта никогда не сравнятся с мощью ее звериной сущности. Она легко загрызет его и сможет тем самым защититься. Пусть сделает это. Пусть остановит его. Хоть раз.