Дверь распахнулась, Эльза стояла на пороге. Вспышка молнии за окном резко осветила их обоих. Его, с удлинившимся, прямым и твердым членом, налитым горячей прихлынувшей кровью, чуть согнувшего спину, уже покрытую густой бурой шерстью, и скрючившего пальцы с острыми когтями. И ее – изящную белоснежную статуэтку с гладкой, без единого лишнего волоска, обнаженной кожей, манящей розовой складкой между ног и дикими, абсолютно черными глазами на красивом лице.
Вид залитых тьмой глаз настолько ошеломил Алекса, что человек в нем ненадолго сумел взять верх над зверем. Он уставился на Эльзу, не понимая, почудилось ли ему, и дожидаясь очередной вспышки молнии, чтобы убедиться. Она же воспользовалась заминкой и двинулась вперед. Стройные ноги бесшумно ступали по деревянным доскам пола, совпадая с биением сердца Алекса. Раз… два… три… четыре…
Эльза вела себя так, будто в нее темный бог вселился. Прижалась к Алексу, приникла всем телом, по-прежнему ледяным и дрожащим, к его раскаленному телу. Изогнула спину, подстраиваясь под позу Алекса. Они совпали, как две половинки одного целого, и он с рычанием вцепился в ее ягодицы, чтобы раздвинуть, приподнять и насадить на член.
Вспышка. Нет, никакого сомнения быть не могло: глаза Эльзы превратились в два больших черных озера. Даже сверкнувшая молния не отразилась в них.
– Ты платишь за женщин, – прошептала она, закидывая руки ему на шею и словно не замечая, как трещат его кости и рвутся сухожилия на стадии перехода от человека к зверю. – Зачем, Алекс? Ведь когда ты кончаешь, то представляешь только меня…
Он стиснул ее запястья, стараясь оторвать от себя и задыхаясь в ее объятиях. Еще секунда – и он точно повалит ее на пол, на спину, и потеряет рассудок.
– А я знаю, зачем, – продолжила Эльза странным, лишенным эмоций голосом, – потому что ты думаешь, что по-другому, не за деньги, с тобой никто не захочет. Никто не захочет. Потому что ты – гадкое, отвратительное существо. Не то что мой утонченный, красивый, безупречно сексуальный старший брат. Он занимается сексом так, что на него хочется смотреть и женщинам, и мужчинам. Признайся, ты завидуешь ему? Ты ведь хотел бы быть таким, как он? На тебя же невозможно смотреть без содрогания, Алекс. Посмотри на себя. Волосатый вонючий зверь.
Легко, почти не напрягаясь, она сняла с себя руки Алекса и положила их обратно на свои ягодицы, еще теснее прижавшись бедрами к его бедрам.
– Хочешь доказать, что это не так? Докажи. Удовлетвори меня так, как никто еще не умел. Как не сумел бы Димитрий…
Он скользнул вспотевшими ладонями вверх на ее тонкую талию, с дикой силой сжал так, что пальцы обеих рук почти коснулись друг друга – и швырнул как можно дальше от себя, а сам рухнул на колени. Видимо, человек внутри Алекса еще боролся, потому что Эльза полетела не куда-нибудь на острый угол мебели, а упала на кровать. Она изогнулась дугой, хохоча, раздвигая ноги, раскинула, как птица – крылья, руки с запястьями, покрытыми глубокими царапинами. Ребра обозначились под кожей, живот втянулся.