Он пролетел всего два метра и теперь его тело била дрожь. Нервная дрожь. Скорчившись в неудобной позе, он тяжело дышал, боясь шевельнуться.
В поле его зрения лежал голубой камень. Он впился в него взглядом. Неужели он умрет? Он уже чувствовал, как острый угол камня впивается в его тело. Ему казалось, что стоит ему протянуть руку и он достанет этот камень. Вдруг его восприятие мира приняло правильные формы. Он смотрел не на камень, лежащий неподалеку, а на какой-то голубой предмет, далеко внизу. Привыкший к равнинам, он не смог противиться тошнотворной боязни высоты.
Закрыв глаза, он приник к валуну. Крики Усилка, доносившиеся до него издалека, заставили его открыть глаза вновь.
Далеко внизу лежал иной мир. Он освещался каким-то странным образом. То, что он принял за камень, оказалось озером. А может это было море. Он видел только кусок водного пространства и не мог судить о его размерах. На берегу озера было несколько песчинок, которые Юлию показались зданиями необычной формы. Юлий лежал в полубессознательном состоянии, устремив взгляд вниз.
Что-то дотронулось до него. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Кто-то говорил с ним, схватив его за руки. Безвольно подчинившись, он принял сидячее положение, упершись спиной в скалу, а руки он сцепил за плечами спасителя. Перед ним было покрытое кровоподтеками лицо с разбитым носом и порезанной щекой. Новая волна тошноты подкатила к горлу Юлия, и все поплыло у него перед глазами.
— Держись, мы поднимаемся!
Юлий сумел удержаться. Усилк медленно поднимался вверх по склону и наконец перевалился через край выступа вместе с повисшим на нем Юлием. Затем Усилк рухнул без сил, тяжело, со стонами, дыша. На другой стороне ущелья Юлий увидел Искадор и Скоро, которые смотрели на него. Юлий посмотрел в пропасть, но тот мир, который он, как в подзорную трубу, увидел между стен ущелья, был скрыт брызгами воды. Его ноги дрожали, но он нашел в себе силы, чтобы помочь перебраться на эту сторону Искадор и Скоро.
Все молча обнялись.
В молчании они осторожно пробирались среди нагромождения острых камней.
Юлий ни словом не обмолвился о том мире, который он нечаянно увидел. Он снова вспомнил о старом отце Сифансе: неужели среди дикого нагромождения скал ему открылся таинственный мир Берущих? Но как бы там ни было, он предпочел об этом умолчать.
Запутанный лабиринт проходов в горе казался бесконечным. Четверо двигались вперед осторожно, боясь каждую минуту провалиться в какую-нибудь расщелину. Когда им показалось, что наступила ночь, они ощупью нашли укромный уголок и улеглись спать, прижавшись друг к другу.