Этим утром, у старого моста через речку, мы встретили троих. Плотный пожилой мужчина с усилием поднялся нам навстречу. Двое других не встали.
— Здравствуйте. Корнюем? Издалека?
— Корнюем. Мы с Тавричанки, шахтеры. Каждый год — отпуск в тайге. Вот возвращаемся. Сегодня двенадцатый день, как из дома… По балаганам да у костра. Что, на чертей похожи? — улыбается, посматривая на своих товарищей. — Закурить у вас есть?
Угостили.
— Тут у нас избушка недалеко, может, зайдете передохнуть, поесть, — дружелюбно предлагает наш Петр Афанасьевич по правилам таежного этикета.
— Спасибо, харчи еще есть. А далеко тут до деревни, до лесовозов? Мы же забрались в тайгу с той по́кати, с Сучанской.
— Не так далеко, часа за три дошагаете, ежели ходом. А как ноне дела?
— Неважно нынче. Хороший корешок всего один. Ну и мелочи маленько. Вот в прошлом году взяли подходяще… Ну, пока, спасибо, мы пойдем…
«Бывайте здоровы!» — «Бывайте!» И, навалив рюкзаки, они зашагали вниз по течению. Эти оборвались, устали, но не сдались. Они и будущей осенью окажутся в лесу.
Они… Но сколько начитавшихся, наслушавшихся интересных рассказов позорно дезертируют при первом же соприкосновении с не всегда прекрасной и сказочной действительностью. И серьезная охота, и поиск — тернистый путь. Горы, скалы, камни, россыпи, упавшие мертвые деревья, на которые неожиданно натыкаешься в высокой траве; заросли колючего элеутерококка и еще более колючего «чертова дерева» — аралии. Болота, встречающиеся даже высоко в горах, горные ключи, которые часто нелегко перейти. Паутина, протянувшаяся густой сеткой с куста на куст. С каждого куста за шиворот сыплется обильная роса, до пояса «купает» мокрая трава. А гнус: в тени комар и мошка, на солнце — овод и слепень. Можно наткнуться на гнездо диких пчел или шершней, одно «пике» которого в лоб может сшибить с ног.
Все это, разумеется, оборотная сторона. А вот другая — чистые леса, твердая и сухая почва, пологие склоны. Идти легко, нога ступает уверенно. Лес продувается ветром, гнуса нет. Это храм, пол которого — зелень и яркие цветы, колонны, поддерживающие голубую крышу, — мощные стволы вековых деревьев. Щебечут птицы, выглядывают грибы и ягоды, разлиты изумительные лесные запахи…
И разница между настоящим и ненастоящим таежником в общем и заключается в том, что первый всегда несет в душе эту обстановку священного храма. И когда он, стиснув зубы, продирается сквозь непроходимые заросли, он знает, что скоро им конец и он вступит в лесной храм.
А второй видит только зеленый ад, дебри, не понимает их и боится. Боится всего: как идти, куда идти, где сесть, где заночевать. Боится звуков, еще больше боится тишины… Он чувствует себя одиноким и всеми покинутым!