— А-а… Вон как, ясно, ясно! Нэ нуни, нэ нуни… Четыре глаза. Четырехглазый, — корейцы переглядывались и согласно кивали друг другу. Русским дружинникам тут же перевели слова рассказчика.
Вряд ли Михаил Иванович Янковский мог предполагать, что с того далекого, не совсем обычного дня это почетное прозвище «Нэнуни» сохранится за ним всю жизнь. Корейцы же по-своему окрестили и полуостров, назвав его «Нэнуни сом» — «Остров Четырехглазого».
За лето Нэнуни достроил свой дом-крепость — прочное, на высоком каменном фундаменте здание с аршинной толщины стенами. По тем временам оно действительно было неприступным бастионом. Массивные, окованные железом двойные дубовые двери запирались изнутри на мощный засов. В окнах — чугунные прутья. На просторном чердаке — мансарде — слуховые окна-бойницы. На дворе сторожевые собаки. В доме все вооружены. Не очень умелых Михаил Иванович по воскресеньям регулярно обучал стрельбе.
Он возглавил отряд самообороны всех окрестных хуторов и деревушек русских и корейских переселенцев. Была налажена разведка, и теперь они всегда были готовы дать отпор. Слух об этом прокатился далеко за Синие горы, и хозяйничанье темных людей заметно пошло на убыль, В сентябре 1880 года на новый хутор перебралась из Владивостока и Ольга Лукинична с детьми. Отпраздновали новоселье.
За домом под старыми липами Ольга устроила цветник, начала разводить розы и георгины. Неподалеку разбили огород. Забор вокруг него соорудили из лозы тальника. Ивовые колышки выбросили листья и веточки, плетень на глазах начал тянуться ввысь.
Михаил Иванович любовно подобрал в горах дички вишни, груши и абрикоса. В полуверсте от дома, на высоком берегу речушки, подыскал солнечную площадку с плодородной землей, поднял целину и рассадил деревца правильными рядами. На следующий год привил европейскими сортами, доставленными не из-за трех, а из-за девяти морей, из Одессы. Все привились и цвели, хотя плодоносили не каждый год.
Начал воплощать свою главную мечту о коннозаводстве. Приобрел лучших по экстерьеру четырех монгольских, четырех маньчжурских и двух корейских кобылок. А первым стражем и производителем этого косяка стал родившийся во владивостокском морском интендантстве полукровный рыжий жеребчик Атаман. Производитель был тоже невелик ростом, но, гордо разгуливая рядом с крохотными азиатскими кобылицами, издали казался даже великаном!
В первый же год завезли несколько коров, быка, коз, овец, кур, уток, гусей. Кое-как подготовили птичник, коровник, конюшню, и все же большинство живности осталось зимовать во дворах и пригонах.