Но вдруг кит страшно ударил хвостом по воде и сразу круто пошел в глубину. Катушка жужжит и воет, от трения начинает дымить. Линь разматывается с такой быстротой, что рябит в глазах!
Гек схватил топор. Кит оторвался уже на сотню футов, но идет в глубину, и если сейчас заклинит трос, лодку или опрокинет, или стремительно утащит в морскую пучину. Тогда выход один — рубить драгоценный линь и освобождаться. А пока один матрос беспрерывно окатывает из ведра забортной водой дымящуюся катушку, второй вычерпывает и выливает воду обратно в море.
Очень долгими показались Михаилу Ивановичу эти первые минуты. Он цепко держал румпель, стараясь точно выполнять сигналы Гека. А кит то появлялся на поверхности, то снова уходил вглубь.
— Держи мягко, Михаил! Не давай бот вставать боком. Сразу опрокинет! — Едва уловимым движением опытный капитан поправляет раскаленный трос, не дает ему запутаться.
Но вот, израсходовав силы и размотав весь линь, кит начал маневрировать. Прошел час, другой. Кит всплыл, сделал передышку. Вельбот снова бесшумно, против ветра, приближается. Шкипер наводит свою огромную шомполку. Когда кит набрал в легкие воздух и высоко обнажил бок, Гек прицелился в известную ему наиболее уязвимую точку и нажал на спуск. Из ствола с грохотом вырывается клуб дыма, кит вздрагивает и… все начинается сначала. И так несколько раз. Но всяким силам есть предел: в конце концов кит ложится на бок, и тогда его можно уже буксировать.
К счастью, ветер позволил шхуне все время идти следом за вельботом, и вскоре она приняла на борт измотанный экипаж.
— Ну, брат Фридольф. Недешево достается твой хлеб! Я смотрел, как ты на ходу направлял на валу трос — этак можно и без пальцев остаться.
Китобой усмехнулся, вытянул перед собой мозолистую руку со скрюченными пальцами:
— Мой пальцы уже давно как крючок…
— Да, черт возьми, опасная работа. Я думал, мы сегодня обязательно будем барахтаться в море.
— Сегодня еще хорошо. Разве я не рассказывал тебе, как попал один раз? Когда начинал охота, опыта было мало — подошли слишком близко. Бросил гарпун, попал, а кашалот как трахнул хвостом, лодка рассыпался на щепка, вдребезги! И все моментально поплыли на вода. Оба гребца сразу утонули. А я, как кошка, поймал одну доску от вельбота и плавал на море несколько часов. Хорошо, что было тихо, только вода был очень холодный.
— А как же шхуна, почему она тебя сразу не подобрала?
— Они нас потеряли. Когда на море один голова торчит, далеко не увидишь… Дотом, когда нашли, я даже говорить не мог…
«Анна» вошла в бухту и бросила якорь. На берегу уже копошились люди. Под установленными на камнях котлами раскладывали костры, приводили в порядок засолочные чаны.