— За кого же так сразу?
— Да за этого, нерусского. Хоть и звать его Василий Васильевич, а фамилия Пауэрс. Из американцев. Да это бы ничего: я за поляком, сестра Степанида тоже. Вон, двоюродная моя, Наталья Куркутова, у которых я в девушках жила, — за швейцарца Бринера вышла, и хорошо живут. Дельный он, Бринер-то, большими делами ворочает и все в дом: недавно участок у Гека откупил, поставит у моря дачу. А этот Пауэрс легкомысленный: в игры ихние играет, выпить любит…
— Ежели горький пьяница, ясное дело — не годится. А коли изредка помалости — то не грех, Ольга Лукинична. Ведь таких, как Михаил Иваныч, раз-два — и обчелся. Такого второго не сыщете. А сама-то Лиза что?
— А, что у дуры в голове? Полюбила, говорит, мама, на всю жизнь, не могу без него, — вот и весь сказ!
— А с ним говорили, он что? Как из себя-то?
— Да ты его, поди, видел, приезжал он третьеводни. На лицо-то ничего, симпатичный. Просил руки, конечно: отдайте за меня вашу Лизу, на руках, мол, буду носить… А ее и вовсе не узнаю. Выпучит серые свои глазищи, покраснеет, посмотрю — вроде самасшедчая!
— Ну что ж, знать, времечко такое подошло, Ольга Лукинична. Стало быть, отдавать надо. А то как бы того, беды не вышло…
— Да я уж и сама думаю: видать, пора.
— И не сумлевайтесь. Быть вам вскорости бабушкой!
— Верно, ты прав. Обвенчать поскорее да поселить неподалеку, как они уже сами наметили, на мысе Туреке. В бинокль через бухту Гека их заимку хорошо видать будет, да и навестить недолго…
Просьбу Платона Михаил Иванович, конечно, уважил. Место присмотрели вместе. Федорову, оказывается, давно приглянулся маленький хуторок на левом берегу речки Сидеми, в нескольких верстах от впадения в море. И Михаил Иванович купил эту заимку на имя Федорова. Дали на обзаведение пару коней, телку, поросенка, седло, телегу, сбрую.
Платон был очень доволен. Взял помощника, посадил огород, завел птицу.
Моста через речку поблизости не было, но в нормальную воду брод был чуть выше колена. Кроме того, на переправе держали лодку. Сидеминский хутор богатырь навещал часто, по-прежнему просиживая вечерние часы за чаем. По секрету доложил Ольге Лукиничне и Михаилу Ивановичу, что сватает в Барабаше невесту — милосердную сестру из госпиталя, где лежал. Женщина, мол, самостоятельная, хозяйка на все руки.
Прошел год, Янковские готовили Платону свадебный подарок. Венчание намечалось в августе, но помешала погода.
Август в Приморском крае редко обходится без ливневых дождей и наводнений. Реки вздуваются, пенятся, тащат мосты, вывороченные деревья. Увлекают скот, а порой и диких зверей.