— Спа-а-а-а… — крик его оборвался.
Берзин ударил рукояткой маузера по голове коммерсанта. Малков потерял сознание и рухнул в снег. Мальсагов и Галицкий связали ему руки и заткнули рукавицей рот. Мальсагов приговаривал:
— Зачем шуметь? Не надо шуметь. Зачем кричал? Плохо…
Август Мартынович, сжимая в руках маузер, настороженно вслушивался в темноту, в невнятный шум слабой метели. Не услышал ли кто крик Малкова? Нет. Было по-прежнему тихо.
Малков застонал. Ревкомовцы помогли ему подняться и, подталкивая, повели. Коммерсант стонал от боли. Удар Берзина был сильный, и от смерти Малкова спасла толстая меховая шапка. Ноги его дрожали, и каждый шаг стоил больших усилий.
В хибарке Дьячкова Берзин спросил коммерсанта:
— Живы арестованные?
Малков тяжело дышал. Он исподлобья, затравленным зверем смотрел на ревкомовцев. Светлые волосы рассыпались по выпуклому лбу.
Коммерсант судорожно зевнул, но сказать что либо не смог. Все увидели, как посерело его лицо. Коммерсант вспомнил, как расправился с Падериным, Кабаном и Наливаем.
— Я… я…
Малков хотел бы забыть все, что он делал с арестованными, чтобы все это обернулось тяжелым сном. Если бы не приезд Стайна, он бы не решился. Стайн! Вот виновник всех его бед. Стайн. Это имя блеснуло спасительным огоньком, и он, захлебываясь, заговорил:
— Стайн. Это все американец…
— Кто с охотой сам шел в отряд? — перебив Малкова, повторил свой вопрос Берзин.
— Пусыкин, — тихо сказал Малков.
Он старался вспомнить тех, кто охотно откликнулся на приглашение Стайна, и не мог. Имена мешались, лица стремительной вереницей бежали перед глазами.
— Пусыкин молодой, дурной, за доллар пошел, — пояснил Дьячков. — Другие из-под палки, из-за долга господину Малкову.
— Нет господина, — перебил Берзин и сказал Оттыргину:
— Поезжай за Моховым.
Ревкомовцы со слов Дьячкова и Малкова составили список тех жителей Усть-Белой, которых на всякий случай решили разоружить. Таких набралось одиннадцать. Когда приехал с нартовым отрядом Мохов, они по списку обошли членов отряда охраны общественного порядка. Прежде всего побывали у Пусыкина. Он открыл им дверь и попятился от револьверов. Берзин сказал:
— Именем революционного комитета Анадыря сдайте оружие и поклянитесь, что выходите из отряда Малкова и больше не будете подчиняться его приказам!
Пусыкин упал на колени:
— Смилуйтесь! Виноват! Каюсь! Клянусь, не буду!
— Цыц, — крикнул на него Дьячков и снял со стены винчестер. — Всю Белую всполошил.
Пусыкин ошалело заметался по комнате, бестолково тычась в углы. Заглянул в торбаса, перевернул их, потряс. Дьячков потерял терпение: