Аренкау довольна покряхтывает. Теперь он самый важный человек в тундре. Каждый охотник его уважает и боится. Стоит только Аренкау сказать какому-нибудь коммерсанту о неверном кредиторе, и его можно считать у верхних людей. Да, теперь охотники у Аренкау в упряжке. У американцев надо взять еще больше товаров, и тогда еще больше охотников придут к Аренкау. Он поедет в далекие места… Приятные мечты у Аренкау. Он прикидывает барыши. А к этому еще прибавить подарки Мартинсона. Он должен щедро одарить Аренкау за его сметку.
Приятные мысли не могли заглушить большое огорчение, которое доставляла ему Вуквуна. Аренкау посмотрел на следовавшие за ним нарты, На них ехала Вуквуна. Аренкау вез молодую жену в Марково. Он злился и на Сеягутегина, отца Вуквуны, и на русского попа Агафопода, и на Вуквуну. Все они обманули его. Молодая жена не собиралась стать матерью детей Аренкау. Он даже заподозрил ее в хитрости: не сбрасывает ли она недоношенных? Сколько раз мял Аренкау своими жесткими пальцами живот Вуквуны, расцарапывая ногтями кожу и причиняя ей боль, но не находил признаков материнства. Живот Вуквуны оставался по-девичьи плоским.
Аренкау звал одного шамана, другого. Возил Вуквуну к живущему на далекой Чаунской губе великому шаману. Все они говорили о Вуквуне с Вороном. (Обещали, что она станет матерью, брали за свое камлание много пушнины, но все было напрасно.
Аренкау заподозрил, что это дело рук чертей. Вуквуну его женой объявил русский поп. Он пробормотал над ними свои заклинания и затем ткнул в губы медный крест с фигуркой голого человека на нем. Вот Агафопод и поможет ему. Он снова побормочет над Вуквуной, а если надо, то и над ним заклинания. Аренкау хорошо ему заплатит, возьмет у Мартинсона много рома и напоит попа, а когда Вуквуна родит первого сына, он снова привезет ее в Марково к Агафоподу, и снова Вуквуна станет матерью его второго сына.
Аренкау повеселел. Он попросит Агафопода и о том, чтобы Вуквуна стала веселее. С того дня, когда он привел ее из русской церкви в свою ярангу, Вуквуна никогда не улыбалась, не болтала весело, как все женщины, и даже не хвасталась перед другими, какой у нее умный и хитрый муж.
Этого Вуквуна, казалось, не замечала. Она делала в яранге все, что положено жене, но с таким безразличием, словно ее здесь и не было. Ее глаза были устремлены куда-то и не смотрели на Аренкау. Сидя в нарте, Вуквуна жадно всматривалась вдаль, собираясь увидеть Марково, церковь, колокольню. Ее далеко видно. На ней звонкие колокола. Их песню она слушала вместе с Оттыргиным.