— Знал, — кивнул Парфентьев. — Но ничего не передал.
— Как он себя чувствовал, здоров? — забеспокоился Мандриков.
— Здоров.
Односложные ответы Парфентьева ничего не дали Мандрикову. Он только узнал, что в Усть-Белой создан отряд и его командиром является коммерсант Малков и что в Усть-Белой находятся американцы, Парфентьев ушел от Мандрикова с твердым намерением немедленно бежать из Ново-Мариинска, но, взглянув на истощенную упряжку, решил остаться. У него в запасе больше недели. Раньше никто не сможет приехать из Усть-Белой и рассказать о нем.
— Кажется, твой каюр знает больше, чем говорит, — поделился Мандриков с Оттыргиным. — Что-то он утаивает. Последи за ним незаметно. Понаблюдай. Было бы интересно знать, с кем он здесь будет встречаться.
В кабинет вошла Нина Георгиевна. Видно, она шла быстро, потому что запыхалась. Лицо ее раскраснелось. Оттыргин бесшумно выскользнул из кабинета.
— Устаете?
— Пустяки, — Нина Георгиевна улыбнулась. — Если бы вы знали, как я себя хорошо чувствую.
— Вот теперь знаю, — засмеялся Мандриков.
— Я спешила к вам.
— Что-нибудь случилось с товарищами? — насторожился Мандриков.
— Они бродят по квартире и требуют, чтобы я их выпустила. Называют меня тюремщиком. — Нина Георгиевна весело засмеялась. — Какие замечательные люди! А сколько им пришлось в жизни перенести. Они мне все про себя рассказали. Видимо, нет счастья для человека в этой жизни.
— Неправда, — возразил Мандриков. Он увидел, как Нина Георгиевна погрустнела. Очевидно, вспомнила свою жизнь. — Разве вы сейчас не довольны тем, что помогаете нам?
— Вы правы, сейчас я просто счастлива. Я радуюсь выздоровлению ваших товарищей так, словно они мои дети.
— Бучек со своей лысиной как раз сойдет за младенца, — расхохотался Мандриков. «А серьги-то она сняла», — подумал Михаил Сергеевич и вспомнил о Струкове.
— Дмитрий Дмитриевич жаловался мне, что вы его не пустили в дом.
— Не могу, Михаил Сергеевич. Не могу. Как вспомню…
— Он же не тот, за кого мы его принимали, — начал объяснять Мандриков, но Нина Георгиевна перебила его:
— Не верю, не верю! Он обманывает всех. Он не такой, каким вы его считаете. Не верьте ему. Я не хочу о нем слышать! Он… он… он ужасен.
— Ну, хорошо, не будем о нем говорить, — отступил Мандриков. — Вы пришли…
— Чтобы сказать, что Елена ждет вас у меня. — Нина Георгиевна с укоризной посмотрела на Мандрикова. — Как она переживает! Этот Берзин… Она же любит вас. Не обижайте ее. Идите к ней. Сейчас же…
Михаил Сергеевич послушался. Все были у костра, и Мандриков незамеченным вышел из ревкома. Елена встретила его радостно: