— Садитесь, — пригласила женщина.
Вышел отец. Поставил на стол бутылку с ракией и принялся угощать гостей.
— Неужто невдомек вам зачем мы приехали к вам, — спросил Бияз, глядя на мать Недки. Он понял, что как она решит, так и будет.
— Молоденькая она еще, рано ей замуж, — промолвила та.
— Пусть она сама нам это скажет, — пробормотал Бияз.
Женщина метнула сердитый взгляд на мужа и ответила:
— В город она ушла с подружками, наряды покупать.
Бияз понял, что тут что-то не так. Посидев ради приличия еще немного и перебросившись с хозяевами парой слов о посторонних вещах, Бияз и Паша встали.
— Пусть подрастет, молоденькая она еще, — сказала проводившая их до калитки хозяйка.
— Быть бы живу, а дни будут! — ответил Бияз и стегнул лошадь.
За первым же поворотом, у первого же дома Бияз спрыгнул с телеги.
— Эй, люди добрые! — крикнул он. — дозвольте водицы испить.
— Заходи, пей вволю! — ответил ему рослый горец и сам пошел к колодцу с журавлем, достать воды.
Бияз окунул усы в ведро.
— Вода у нас, нигде другой такой нету, без хлеба жить, одну эту водицу пить, не помрешь с голоду, — нахваливал ее крестьянин. — А вы сами откуда будете?
— Из долины мы, — утираясь рукавом, ответил Бияз.
— Бывал к там. Земля у вас родит хлеб. Вот и приезжаем к вам за мучицей…
— А мы к вам за девицей, — в лад ввернул Бияз.
Горец усмехнулся и покачал головой.
— Тут по одной нашей девицей ваш парень сох. Да умыкнул ее ночью старостин сын. Сказали ему, будто ваш сватов собирается прислать, ну он и умыкнул ее. Опоздали сваты.
Все теперь стало ясно Биязу. Он еще раз окунул усы в ведро.
— Водица у тебя не того… неважная.
— Это почему! — удивился горец.
— На еду сразу тянет.
— Сразу видно, что из долины ты. Привередливый вы народ. Потому и хлеба много у вас, что вы его без нашей воды не в охотку едите.
— Ну, прощай. Будь здоров, — сказал Бияз, не желая продолжать беседу, и пошел со двора.
Весенний вечер застал незадачливых сватов в дороге. Подъезжая к селу они видели, как один за другим в нем загораются огоньки.
*
Вагриле порой очень хотелось спросить сына про девушку, какая она ростом, пригожая ли, да опасалась досадить ему своими расспросами. Какая ни есть, коли выбрал он ее, стало быть, она по сердцу ему. Вагрила украдкой любовалась сыном. Ростом чуть выше среднего, широкий в плечах. Теперь, когда Влади решил жениться, он показался Вагриле еще более ладным и красивым.
Дед Габю лежал на кровати, размышляя вслух:
— Влади родился на Малую Пречистую, в войну это было. Тогда все на мои плечи легло, — он поглядел на свои руки. — Да, натрудились они. Теперь на Богородицу двадцать один ему исполнится. Эге, да ведь, кажись, и я в этом возрасте женился. Но куда ему до меня. Удалой я был, буйный, кровь вином по жилам бежала…