Сопровождающий протягивает документы. Дежурный их внимательно рассматривает, и возвращает.
— Что так долго?
— Маршрут новый, дорога в хлам. Из Новоазовска по графику выбыли в полдесятого, но по новой инструкции шли, «огибая крупные населенные пункты и оживленные блокпосты» — процитировал он на память. — Все двести двадцать верст, что твой танковый полигон. Мимо деревень чуть не на брюхе пришлось ползти. Нигде ни знаков, ни указателей. Два раза свой поворот проскочили.
Дежурный кивает, удовлетворившись полученным объяснением.
— Ладно, сейчас осмотрим и все. Открывай! — говорит он водителю. И назад, одному из своих, — Бусыгин, залезь!
Водитель спускается, идет назад, по ходу надевая толстые рабочие перчатки.
Пассажир в рефрижераторе выключает планшет, на ощупь прячет его в штурмовой рюкзак, подтягивает под руку изготовленный к бою короткий автомат с вороненым глушителем, замирает.
— Сам откуда? — спрашивает дежурный сопровождающего.
— Саратов. Точнее Энгельс. Аэродром. Батальон охраны. Капитан, начальник дежурной смены.
— Я новочеркасский. Росгвардия. Ты что, доброволец?
— Ну, типа, да. Сам знаешь как оно. Пригласили куда положено, предложили рапорт писать…
— Понятно. Ну и как там? Нам ничего почти не рассказывают…
— Деньги, конечно, платят. За сопровождение так и вообще тройной оклад. Да только как на этих посмотришь, так никакого бабла не хочется. Сейчас, говорят, меньше стало, а в позапрошлом — каждую неделю возили.
Водитель, сорвав пломбу, отбрасывает одну из створок. Бусыгин, ежась и дыша ртом, освещает фонариком утробу рефрижератора. Дежурный тычет оттопыренным большим пальцем через плечо:
— Сколько там?
— Да кто ж их на загрузке считает. Все бегом, в темноте. Только смотрим, чтобы местные не попадались, пусть сами их и хоронят.
— Эти откуда?
— Под Саханкой снаряд в казарму пришел. Взвод положило, считай. Еще четверо минометчиков. В блиндаже угорели по пьяни. Плюс семеро из окопов. Только прибыли. С судимостями. Накурились и пошли Пищевик отбивать… Укропы одной пулеметной очередью под своим опорником срезали. То, что от них осталось, вернули в обмен на пленного ихнего. Наших кадровых было трое, так их вертушкой забрали…
— Нормально! — кричит Бусыгин.
— Ну, трогай! — отдает команду дежурный. — Заезжайте прямо в ангар.
Миновав распахнувшиеся ворота, фура пересекает асфальтированный плац и ныряет в громадное сооружение.
Шульга машинально проверяет автоматный предохранитель. Судьбу тщательно подготовленной операции определят ближайшие два часа…
* * *
В глубине мрачного зала, освещенного несколькими моргающими лампами мертвенного «дезинфицирующего» света, ждут четверо хмурых подвыпивших санитаров. Все их оборудование — ручная четырехколесная тележка, какими обычно пользуются вокзальные грузчики. За спинами подручных Харона в темноту уходят ряды хромированных стеллажей с квадратными тяжелыми дверцами.