- Начнём, - коротко произнёс Джефф и склонился надо мной, его пальцы раздвинули лоно.
Шершавый язык мучительно медленно, растягивая пытку удовольствием, лизнул, пощекотал трепещущий, изнывающий кусочек плоти и проник в меня, снова пробуя на вкус. А Джонас приник к торчащей вершинке, обхватил губами сочную вишню соска и сильно втянул, играя с ним, как с карамелькой. Ох… Короткий, хриплый вскрик вырвался из груди, я крепко зажмурилась, утопая в густой, тёмной, хмельной волне, затопившей с головой. Я отдавалась грешному удовольствию, бесстыдно прижималась к рту Джеффри, извивалась в беспомощных попытках стать ещё ближе, усилить удовольствие, продлить его. Меня разрывало в клочья от желания, стоны переходили в крики и тихое хныканье, когда Джефф почти совсем останавливался, лишь нежно посасывая. Его палец ласкал скользкий вход, но не проникал, а мне хотелось, боже мой, как мне хотелось ощутить его внутри! И не только палец, но и член. Почувствовать, как он двигается во мне, резко и сильно, входит до конца, насаживая меня и заставляя выгибаться навстречу.
Это было… страшно и сладко до невозможности, почти до потери сознания. Я в самом деле не помнила себя, потерялась окончательно и сделала то, что просил Джеффри.
- П-пожалуйста… мой Господин… - прохныкала, слепо подставляясь под губы Джонаса, продолжавшие ласкать мою грудь и приносившие хотя бы частичное облегчение. Но думала о губах Джеффа, неживших мою раздразненную и болезненно пульсировавшую плоть. – Не останавливайтесь… пожалуйста-а!..
Муж ответил не сразу. Сначала его язык вновь прошёлся по чувствительному местечку, обвёл горевшую огнём точку. Я снова длинно, громко застонала, умирая от желания избавиться наконец от напряжения, получить освобождение. Эмоции переполняли, душили, я захлёбывалась в них, готовая отдать без остатка тем, кому они, похоже, необходимы больше, чем мне.
- Хочешь кончить, любовь моя? – хрипло выдохнул Джеффри, отстранившись и согрев дыханием моё лоно. – Хочешь, чтобы я как следует приласкал твою жемчужинку, да, Мари-и?
От тягучих ноток в его голосе подвело живот, и я послушно ответила задыхающимся голосом:
- Да… Да, хочу!.. Очень!
И снова медленное, нежное прикосновение кончиком языка к средоточию моих желаний, мой горловой вскрик и – зубы Джонаса, чувствительно прихватившие твёрдый сосок. Пряная, горячая смесь ощущений превратила тело в податливый воск, я задрожала в предвкушении, балансируя на грани и ожидая… Вот-вот… Надо мной ведь сжалятся? Я же веду себя очень послушно…