— Интересно, должна ли я кричать?
— Только от грешного наслаждения.
— Я думала, ты хотел мне что-то показать?
— Позже. Сейчас я покажу тебе нечто совсем иное.
— Что же, мой добрый рыцарь?
— То, как сильна моя любовь к тебе, — ответил он, притягивая ее к себе. — Как я тверд и наполнен.
Адриан охватил ее лицо ладонями и нежно потерся губами о ее губы. Ее губы послушно раскрылись. Он целовал ее долго и медленно, без слов показывая, что он к ней чувствует.
Люси застонала и обхватила его шею руками, теснее прижимаясь маленькими грудями. Его тело напряглось, поцелуй стал настойчивее и глубже, он сильнее прижал ее к себе. Рука заскользила по корсажу, большой палец нащупал затвердевший сосок.
Поцелуй дарил ему ощущение радости от близости возбужденного тела Люси. Ее пальцы погрузились в его волосы, выдавая страстное желание, усиливая его вожделение, пылавшее в глубине существа. Он никогда не сможет пресытиться ею, никогда.
Поцелуй, несмотря на самые лучшие намерения, получился невероятно чувственным, и Люси возвращала ему эту чувственность с избытком, поймав его ритм и позволив их языкам сойтись в возбуждающем танце. Он провел пальцем по тонкой ключице и плечу. Рука сама потянулась, спустила платье с плеча и высвободила из корсажа маленькую грудь. Он обхватил ее, скользнув большим пальцем по соску. Люси застонала, и он прервал поцелуй лишь для того, чтобы обнажить грудь полностью.
Она была совершенна. Нежно подхватывая обе ее груди, он наблюдал за выражением крайнего наслаждения, которое пробежало по ее лицу. Их глаза встретились. Лаская заострившиеся темные соски, он опустился на колени, продолжая следить за тем, как она провожает каждое его движение чудным взглядом своих прекрасных зеленых глаз. Не в силах устоять перед соблазном, Люси предложила себя, наполнив его ладони округлостью нежной плоти. Он подался вперед, припав к ее ароматной коже губами.
Не сдержав стон мучительного наслаждения, Люси замерла, крепко прижав его голову к своей груди. Он ласкал ее соски в унисон биению ее сердца, возбуждая короткими ударами кончика языка. После этого его язык стал описывать медленные, вызывающие истому круги, наслаждаясь ее вкусом и рельефностью возбужденных сосков.
Колени подогнулись, и она соскользнула на пол в облачко небесно-голубого муарового шелка. Он продолжал крепко обнимать и ласкать грудь, наслаждаясь ее возбуждением. Приподняв ее юбки и уложив на пол, он смотрел, как маняще свободно она раскинулась перед ним. Потом закрыл глаза и ворвался в нее. Она изогнулась, стараясь вобрать его до конца.