Смешно, ведь мать была тогда моложе, чем Лео сейчас.
В пределах пристойности Лео поглядывал также в сторону Эрики. Конечно, пределы пристойности у напившихся самогоном людей весьма сомнительны. И другие были во хмелю и для поминок излишне шумливы. Что они там могли заметить.
Глаза Эрики горели в полутемном углу. В какой-то миг она сделала головой едва уловимое движение в сторону двери. Лео протрезвел, напрягся, улучая подходящий момент, чтобы встать.
Поодиночке и незаметно они исчезли из-за стола. Лео вышел из двери и словно провалился в темноту. Беспомощно остановившись, он дал глазам пообвыкнуть. Через мгновение Эрика сунула ему в ладонь свою теплую руку.
— Пойдем к нам, — прошептала она. — Наши будут здесь горланить до утра.
Нерешительный Лео позволил девушке увести его за собой. Только что думал о страхах Медной деревни, теперь же он не боялся самого черта, хотя и опасался домашних на хуторе Клааси.
— До полночи им и в голову не придет встать из-за стола, — угадала Эрика его мысли.
Похолодало. Небо уже не было затянуто тучами, частенько проглядывала луна, жестко посверкивала Полярная звезда, звезды поменьше, казалось, мерцали и раскачивались между клубами облаков, будто находились во власти ветров. Посреди поля Лео остановился и оглянулся. Темные постройки хутора Виллаку сливались с отдаленным лесом, из крыши дома вырастали острые маковки елей. Нетерпеливая Эрика поторапливала Лео. Она не считала нужным навострять уши и прислушиваться. Чувствовала себя свободной и хотела быть беззаботной. Принималась без причины смеяться, пробегала несколько шагов, в шутку подталкивала Лео, забегала вперед и подзадоривала ловить себя.
Неужто человек должен всегда чего-то бояться? Можно ли желать большего: легкие с шумом наполнялись бодрящим воздухом, застывшая земля гулко гудела под ногами, и Лео держал за руку Эрику. Можно было скакать и улепетывать, как в детстве.
У ворот хутора Клааси они, запыхавшись, остановились. Смотрели в небо, будто ждали живительного ливня, но время теплых дождей давно миновало. Лео прищурил глаза, звезды метали лучи и искры, они запутывались в ресницах Эрики и утопали в ее глазах.
Переводя дыхание, Эрика осторожно открыла ворота. Лео снова позволил повести себя. Они исчезли в кромешной темноте гумна, но Эрика словно бы по веревочке прошла до переходной двери. Щелкнул замок, Лео споткнулся о порог, они очутились в натопленной кухне.
Эрика зажгла лампу.
На окнах висели толстые одеяла, скрывая свет и тайны дома. И все же по спине Лео пробежали мурашки, он почувствовал себя почему-то неуютно, будто его выставили напоказ. Посреди кухни слабо теплилась керосиновая лампа, набитые кухонной посудой шкафы возле стен словно бы наклонились вперед, стоит сделать неосторожный порывистый шаг по продавленному полу — и все разлетится на осколки. В помещении царило тревожное напряжение, казалось, единство вещей и дома должно было вот-вот нарушиться. Ну и пусть, Лео сделал все же несколько длинных шагов, половые доски прогибались, посуда позвякивала, и распахнул настежь полуприкрытую дверь в комнату.