Кто-то постучал костяшками пальцев по оконному стеклу. Эвелина согнулась, будто приготовилась взвалить на себя мешок зерна, и юркнула в комнату, где лежал покойник. Видимо, наткнулась на стоящего на коленях Вильмута. Брат и сестра зашлись возбужденным шепотом.
Зато хозяйка, казалось, никакого страха не ведала, она открыла дверь — на кухню прошмыгнула какая-то девушка с цветочным горшком в руках. Крохотные суховатые листочки подрагивали при порывистых движениях девушки, видимо, это был мирт.
— Меня будто из лука выпустили! — неподобающе громко воскликнула запыхавшаяся девушка.
Лилит кивнула. Эвелина стояла на пороге комнаты, прислонив к косяку голову.
Девушка смутилась, принялась дуть на цветок, видимо думая, что можно отогреть замерзшее растение; а может, пыталась теперь уже подчеркнуто кротким поведением смягчить свою недавнюю шумливость. Она скинула с ног калоши, неслышно засеменила в шерстяных носках по широким кухонным половицам, осторожно поставила горшок с цветком на край стола и увидела сидевшего в полутьме на скамейке Лео. Девушка уставилась на него широко открытыми глазами, медленно нагнулась к нему, без стеснения, с близкого расстояния разглядела его лицо и мягко, с полувздохом пробормотала:
— Лео!
Спустя мгновение зрачки ее глаз словно бы разошлись. Казалось, она смотрела одновременно вперед и в сторону, рот открывался и закрывался, в горле пересохло. Теперь уже Лео не нужно было напрягать память. Бывший ребенок за это время превратился в девушку.
— Эрика, — полушепотом произнес он. — Ты что, сразу и не узнала меня?
— Не думала, что ты когда-нибудь еще вернешься домой.
Мать Вильмута окинула их пристальным взглядом, и снова в воду шмякнулась картофелина. Эрика все еще стояла, наклонившись к Лео, и никто не мог видеть ее влажные глаза. Лео боролся с чувством неловкости, ему хотелось отодвинуть девушку чуть-чуть назад. Догадалась бы уж сесть и перестала бы пялиться на него! Эрика на какое-то время забылась, сунула Лео в руку свою теплую ладошку — воспитанный ребенок здоровался с дядей.
Непринужденность Эрики поставила Лео в тупик. Чего это она так опешила? Девушка выпрямилась, затянула узел платка, приподняла воротник и что-то затараторила о волках за выгоном.
— Не зайдут они в деревню, — предположила Лилит. Увидев, что Эрика, поводя плечами, нехотя подвигается к двери, она неуверенно предложила: — Может, Лео тебя проводит?
— Нет у меня ни ружья, ни ножа, — отнекивался Лео, он почувствовал, как заколотилось сердце.
— Ружья ни у кого и быть не должно, — вставила виллакуская хозяйка, будто повторяла заученный приказ. — Возле дверей хлева стоят вилы, возьми с собой.