Именно эта, уничтожившая его девушка, смогла бы стать ключом к новому витку жизни, к новым замыслам и идеям. Но только он – и никто больше – превратил ее в рок. Это была его воля. Бездумная воля слепца. Да, в этой жизни он приговаривал ее своей смертью – к вечным мукам, тем самым убивая великие задатки, что спали в его естестве…
Была другая возможность – простить и принять все как перст судьбы, более мудрой, чем наше человеческое сиюминутное знание.
Мир слишком неоднозначен!
Душа затрепетала… покрылась слезами печали… обретенное знание ранило глубже любой бритвы.
Лёка остановилась. Помотав головой, она отогнала наваждение и отошла в сторону. Настолько кристально чистое понимание чужой судьбы случилось с ней впервые. И ей захотелось отстраниться, слишком непривычными оказались новые знания: «Зачем будоражить парня, который уже, к сожалению, не жилец на этом свете». Это девушка знала точно, когда еще в самом начале посмотрела на проезжающую с ним мимо каталку.
Грустно присев на диванчик, Лёка постаралась отвлечься от недавнего переживания.
Вокруг расхаживали пациенты. Кто с перебинтованной головой, кто с рукой или ногой… Стоял густой и вместе с тем неуловимый запах медикаментов. Громко говорил телевизор, транслируя очередной бестолковый сериал. Какой-то сгорбленный старичок с удовольствием грыз кусочек сахара.
Удивившись, – клиника была для состоятельных граждан – Лёка обратилась к нему:
– У меня есть конфеты, хотите, я принесу? Есть карамельки, есть шоколадные – и уже собравшись вскочить, на ходу бросила – я мигом!
Девушку остановил пристальный взгляд слезящихся, небесно-голубых глаз.
– Эх, дочка. Это мое лакомство. Еще с войны привык! Сахарок для меня слаще любой конфеты. Но тебе спасибо…
И отвернувшись, старичок продолжил свое занятие.
В конце коридора начался какой-то переполох. Несколько врачей с округленными глазами летели навстречу. Добежав почти до Лёки, они свернули в палату парня, к которому она недавно подходила. Дверь плотно закрыли.
Из любопытства девушка подошла ближе. В широкое окно она увидела недавно умирающего юношу. Он, как ни в чем ни бывало, сидел на кровати! Лёка, отступив на шаг, охнула. «Ну и дела! Воскрес из мертвых!»
Парень повернул голову к окну и, завидев Лёку, улыбнулся.
Врачи продолжали суетиться. Из-за плотно закрытой двери доносились встревоженные и почти кричащие голоса. Похоже, что и сами врачи не надеялись на его выздоровление и теперь пытались найти ответ на внезапное чудесное исцеление.
Через некоторое время медицинские работники разошлись. В палате несколько минут покрутилась сестра и, сделав последние приготовления, с плохо скрываемым изумлением вышла из палаты.