Батарейцы довольны. Чьи же снаряды попали в самолет? Сержант Горюнов кивнул своему наводчику Фактудинову:
— Твоя, снайперская работа!
Уроженец Татарии Фактудинов улыбается. Маленького роста, мускулистый, со смуглым, похожим на спелый орех лицом, он слыл мастером своего дела. Не успеет прильнуть к прицелу, как уже кричит: «Цель поймана!» Необыкновенной точностью глазомера и быстротой реакции отличался этот боец.
Радостные улыбки, вызванные боевым успехом, тут же погасил тревожный сигнал:
— Пикировщики!
Вынырнувшая из-за облака пара «мессершмиттов» пошла в атаку на зенитчиков. Шум и гул моторов, треск авиационных пушек, пулеметов — и все это над головой. Тут нужны крепкие нервы! Но бойцам было не впервой. Во время битвы на Курской дуге на нашу огневую много раз шли пикирующие самолеты. И сейчас навстречу пикирующим «мессерам» летит шквал снарядов. Кто кого? Не успев сбросить бомбы, первый пикировщик взорвался в воздухе.
Второй «мессер», обстреляв батарею, поспешил скрыться. Упавшие снаряды подняли султаны земли за пределами огневой.
Докладываю о проведенном бое командиру зенитно-артиллерийского полка.
— Видел, видел, — ответил довольным тоном майор Ефименко, — так и надо бить врага. Успех успехом, а бдительность не ослаблять! Зорко смотрите в небо!
«Зорко смотрите в небо», — мысленно повторил я эту фразу, которая никогда не выходила из головы. В любой момент над боевыми порядками войск могли появиться вражеские самолеты.
Зенитная стрельба — нелегкое дело. Говорят, пуд соли нужно съесть зенитчику, чтобы научиться метко поражать летящую цель. И, чтобы изучить эту арифметику, каждый час походной жизни отдается учебе, тренировкам у своего оружия.
Несколько раз меняли позиции батареи зенитного полка, двигаясь вместе с войсками по пробитой узкой бреши в обороне противника. Близ северных окраин разрушенного и сожженного гитлеровцами Золочева зенитному полку предстояло занять огневой рубеж.
В поле, откуда рукой подать до окраинных домиков, встала 4-я батарея. Всю ночь оборудовали мы огневую. Отрыли орудийные окопы, ниши для снарядов, укрытия для личного состава. Воздух содрогался от далеко гремевших орудий. С рассветом грохот боя усилился. Особенно яростная пальба доносилась из районов Сасова, Белого Камня. Мы вели тщательное наблюдение и за наземной обстановкой. Отступая, фашисты то и дело предпринимали контратаки, особенно здесь, в районе «колтовского коридора».
К северу от батареи лежала открытая местность, но справа темнел островок леса, по условным нашим обозначениям — ориентир номер пять. Я приказал разведчикам не спускать с него глаз.