— Дай вам Бог! Но посмотрите, луна быстро заходит, сейчас настанет совершенная темнота!
— Ничего не значит! Я вижу не только глазами, но и сердцем, а для него мрака не существует. Пепе, подай факел!
Они вышли. Дон Торрибио нагнулся к земле и несколько минут внимательно разглядывал следы, оставшиеся после Наранхи и его лошади.
— Прекрасно, — сказал он, поднимаясь. — Теперь, будь он хоть в самой пропасти, я найду его; я видел достаточно.
Охотники и индейцы, опытные в подобных делах, следили с трогательным восторгом за молодым человеком. Твердая Рука высказал громко то, что все думали про себя:
— Неужели Вы надеетесь, снявши эти следы, невзирая на темноту, не сбиться с пути?
— Я уверен в себе; для меня это пустая забава!
— Но это превосходит всякое вероятие, человеческие способности не могут дойти до такого совершенства!
— Для нас с Пепе это дело привычное! Не правда ли, Пепе?
— О! Это совсем не трудно!
— Ну, так отправляйтесь с Богом! — сказал Твердая Рука.
— Благодарю, скоро мы вернемся обратно!
— Одни? — спросил Кастор.
— Нет, с теми, кого едем отыскивать!
— Если вы исполните это, — воскликнул Кастор, — то я признаю, что наши искатели следов перед вами — ослы.
— И будете неправы, — рассмеялся дон Торрибио, — у нас только своя систему; и она хороша!
— Может быть! — проговорил охотник.
Дон Торрибио, дон Руис и Пепе Ортис вскочили на лошадей и скоро исчезли, предоставив охотникам комментировать на свободе их рискованное предприятие.
Всадники мчались с головокружительной быстротой, делая всевозможные зигзаги, повертывая в разные стороны; временами можно было даже подумать, что они возвращаются назад, хотя они все удалялись и удалялись от товарищей, беспрекословно подчиняясь кратким указаниям дона Торрибио, дававшего их ежеминутно, отрывистым голосом приказания:
— Направо! Налево! Здесь! Там! Прыгайте через ров! сквозь кусты! Вокруг этих деревьев!
Иногда, не замедляя езды, молодой человек нагибался со своего седла почти до самой земли, вглядываясь в нее, потом разом выпрямлялся со сжатыми губами и загадочной улыбкой.
Лошади скакали в облаке пыли. Вдруг дон Торрибио крикнул:
— Стойте!
Все остановились, как вкопанные.
— На землю; теперь мы пойдем пешком!
Их отчаянная езда длилась три четверти часа. Сойдя на землю, всадники осмотрелись, чтобы уяснить себе, куда они попали. Место это было дико и грандиозно; налево, серебряной полосой протекал Рио-Салинас, берега которой были покрыты низкими хлопчатниками и мастиковыми кустарниками; перед ними подымался хаос скал, нагроможденных одна на другую и образующих самые затейливые очертания. Направо чернел громадный девственный лес. Сзади, если бы, луна продолжала светить, можно было бы разглядел развалины вымершего города и дворец Монтесумы на расстоянии трех миль.