— Да ты что?! Ты такой способный? Когда ты последний раз дальше гаража ходил? В ларек за пивом? Три года ты бухаешь, три года куришь, как паровоз, три года сидишь и не шевелишься — сорок пять километров для тебя смерть!
— Ну, я же раньше ходил.
— Раньше ты ни курил, ни пил, тренировался, был в форме, молод и горяч. А сейчас ты дряблый, никому не нужный пропойца. Рыхлый ты.
— Пошел ты на хер! Сам ты рыхлый! Я ещё вполне пройду и тебе, уроду, нос утру.
— Давай, давай — посмотрим! Только когда на льду будешь загибаться, держась за свою разложившуюся печень, не говори, что я тебя не предупреждал. На кой хрен тебе менять сложившийся образ жизни? Пробеги до Плотины и обратно в полную силу — поймешь, что ты уже тю-тю!
— Нет, бегать не буду — на свежака пойду. На свежака — пройду. Пробегу — мышцы забью. А на свежака проскочу. Потом, правда, будут мышцы болеть, но перескочу. А что потом — уже не важно. Пойду я!
— Зачем тебе менять свой химический состав? Ты от одного озона на льду сознание потеряешь. Ты же надышишься, и тебя понос проберет! Ха! Ты же на льду сядешь дристать! А там туалетов нет, народ идет и смотрит, как ты обосрался! Вот облажаешься, так облажаешься, идиот! После такого, лучше в полынью прыгать! Ты хочешь в полынью?
— Не пугай, не надо пыли! Я с собой таблетки от поноса возьму.
— Возьми, возьми. От поноса возьми, от сердца возьми, от печени и почек, от поджелудки, от желудка, от всего возьми — будешь ходячий аптечный киоск. Вот тогда ты точно поменяешь свой химический состав и придешь зеленый на пункт питания, если придешь. Не пройдешь ты, зёма. Нужно было меньше пить, больше за здоровьем следить. Куда тебе теперь переходы, сиди дома, пасквили пиши и вспоминай, какой ты был крутой. Про что ты сейчас пишешь?
— Про кран-смеситель написал.
Второй — трусливый чуть не лопнул от смеха!
— Во-во! Написал! Кран-смеситель, отвертка-самокрутка, дудка-волосянка, конфетка «Серибериешка», цветочки «Кульвони» и так далее. Ты так скоро с ума сойдешь, писатель-сказочник, поэт-модернист, художник-недоучка.
— Я не понял, ты, что меня призываешь идти? Ты же только что сам отговаривал!
— Кто тебя отговаривал? Я тебе правду вещал, что не пройдешь ты. Но, если не пойдешь — пропадешь ещё быстрее — сдохнешь, как собака у забора без гроша в кармане, проклиная свою трусость и ничтожную, ленивую, запертую в душной комнатенке жизнь и душонку.
— Это ещё почему.
— А потому что ты уже на себе крест поставил. Поэтому и живешь кранами-смесителями, а не сегодняшним днем, когда мимо пролетают поезда. Хиппи! Да какой ты уже хиппи — так, остаток прошлого, рудимент прожитой эпохи, слабое подобие, карикатура на самого себя, с пропитой рожей. Собирайся и иди, ублюдок!