— О, брат, тебя понесло! Неужели, всё так было плохо?!
— Увы, действительно, понесло. Нет, не всё было плохо. Если есть «плохо», значит, есть где-то и «хорошо». Правильно?
— Конечно.
— Вот, сейчас я про «хорошо» расскажу.
Дария Ефимовна, божий одуванчик, учительница русского и литературы, была к нам жестока, но справедлива. За сочинения она ставила мне всегда 5/2.
— Пишешь ты интересно, — говорила она. — С грамотностью у тебя проблемы.
— Так у меня же секретарша будет — пусть она и учит русский язык, — приходилось парировать мне.
— Ладно-ладно, герой. А если серьезно, то Василий Шукшин в начале своего творческого пути делал следующим образом: он описывал то, что видел, самые простые, бытовые предметы и ситуации. Это помогло ему стать классиком литературы и кинематографа. Попробуй — может, и у тебя что-то получится? — успокаивала она мня за вторую половину отметки, зная моё отношение к кино (она всё откуда-то знала!).
— Попробую, — обещал я и пробовал прямо на уроке по географии:
«Дверь камбуза заскрипела, и на пол упала окровавленная туша боцмана.
На палубе раздались выстрелы. Я выскочил наверх, и в то же время абордажный нож впился в моё плечо по самую рукоять. В моих глазах потемнело. Прислонившись спиной к мачте, я начал приходить в себя и уже немного мог разглядеть, что делается вокруг.
Капитан стоял в порванном кителе. Из губы густой струёй лилась кровь. Окровавленные по локоть руки крепко сжимали мясной топор. В ногах его валялись человеческие туши, обезображенные до тошноты.
Кок зажимал на груди глубокую, кровоточащую рану. Его «Винчестер», с обломанным прикладом, валялся тут же. Видимо, выстрелы кока привлекли моё внимание. Его босые ноги стояли в луже крови, натёкшей на палубу, видимо, из головы юнги, валявшейся рядом. Тела юнги на палубе не было.
Они увидели меня. Увидели также, что я ранен. Капитан с диким криком размахнулся топором и метнул его с такой силой, что он вошел в мачту полностью, расколов её надвое. Я не мог шевельнуться. В моём сознании мелькнуло, что, не наклонись я немного вперед, мои мозги растеклись бы по палубе, а обе половины головы висели бы на сухожилиях возле шеи.
Я побежал обратно в камбуз. Эти обезумевшие от крови люди бросились за мной».
— Не сочиняй сказки. Пиши из жизни, что видишь, что чувствуешь, как понимаешь. Чего ты всё в пиратов играешь — взрослеть пора. Для начала — неплохо. Продолжай, если хочешь четверку в аттестат. Не ленись. И русский заодно подтянется, — посоветовала она, прочитав мой листок, тихо добавив: — Секретарша у него будет!