Тетя Галя — та вечно в движении, полная противоположность дяде Юре. У неё тысяча дел: убраться в квартире, накормить семью, приготовить дяде Юре отдельный диетический обед, потому что он с Войны и до настоящего времени ест все отдельно — желудка и поджелудочной железы практически не осталось в его теле. Далее, «сбегать» на работу, то есть прочитать лекции студентам-медикам по гематологии, посетить больных или слетать на БАМ, собрать материал и провести обследование. Работка у неё, нужно сказать, неприятная. Точнее, если в палату попадает больной по профилю, который курирует и преподает тетя Галя, можно с огромной долей уверенности сказать, что этот больной из палаты не выйдет — рак крови. Так вот, вникая и жалея своих пациентов, она еще вечерами, ответив на множество телефонных звонков, накормив семью, садиться «делать уроки» на завтра. И так всю жизнь! А дома ни пылинки, ни соринки, обед готов. Двое детей.
Старший сын Александр закончил школу с золотой, музыкальную с отличием, университет с красным, ему двадцать с небольшим — пишет кандидатскую.
Извините, приемная дочь Татьяна — самостоятельная, хозяйственная, спортивная, славная девушка на выданье.
И тут ещё появляюсь я: «Здрасти! Не ждали?»
«Ждали, ждали», — вздохнув, можно ответить и развести руками. Но!
За неимением отца и родного старшего брата, двоюродный старший брат Саша на некоторое время заменил их. Саня не мудрил с воспитательной работой, он серьезно и спокойно сказал:
— Всё в жизни случается, брат. Но ты-то точно знаешь, и мы все знаем, что мать у тебя самая лучшая. Переживем этот период — потом вспоминать будем, как неприятный сон. Ничего, все вместе, как-нибудь справимся. Что у тебя в школе?
— Так-то вроде всё нормально.
— Если надо помочь — не стесняйся, говори, я всегда готов помочь.
И стал он меня учить по физике, химии и прочим предметам, которые я не догонял. Легко, спокойно и доступно. Иногда я слушал, как он играет на фортепиано, и жалел, что сам не получил подобные навыки. Его коллекция пластинок состояла из классной, современной музыки: так появились и полюбились «Абба», «Квин», «Спэйс», «Би Джис» и многое другое, отчего казалось, что небеса где-то рядом, нужно только закрыть глаза.
Как бы невзначай, без нравоучений, за завтраком при необходимости он произносил:
— Мне кажется, куда приятней пить чай из свежей кружки, чем из вчерашней, с засохшим на дне сахаром — вкус абсолютно другой.
Тут же, вспомнив чайную церемонию, которую показывали японцы в «Политехнике», я понимал, что он прав, и больше мои грязные кружки не толкались на столах.