— Да, такие мелочи о многом говорят. Я помню, как-то мужика одного затупил в самолете. Сижу, скучаю, высчитываю, сколько нам ещё лететь осталось. Делать-то нечего, вот и пялишься постоянно на часы, высчитываешь. Прикидываю, значить, что пролетели мы уже два часа сорок пять минут, а до Москвы нам лететь, как сказал пилот, пять тридцать. Записал на журнале со сканвордами «Два сорок пять». Значить лететь ещё столько же. И, видимо, прошептал: «Так, два сорок пять плюс два сорок пять это…» А рядом мужик сидит, сосед: «Четыре девяносто!» — говорит. Я поворачиваюсь к нему, а он такое чмо — всю дорогу хотел со мной о чем-то поговорить. Ну, интеллигент такой из деревни, как у Шукшина, в пошарпаном пиджачке и полосатой рубахе с китайским галстуком и пахнет от него рыбным ножом. Всё о политике и местном самоуправлении меня развести пытался, а я всю дорогу молчал и старался не реагировать, а то потом вообще достанет. В общем, я поворачиваюсь к нему и говорю:
— А пять тридцать не хочешь!?
— Как это? — говорит он. — Четыре девяносто! Точно!
— А ты не в рублях мерь, а в часах. Понятно?
— Не понял, — говорит он. — В каких часах?
— «Сэйко»! — отвечаю я, и начинаю разгадывать сканворд.
Так он ещё долго сидел тупил, пока не понял, что я имел ввиду. Потом повернулся ко мне и радостно объявил, что доперло. Но я опять не реагировал, а он хмыкал всю дорогу и говорил, как интересно, надо же!
— А действительно, интересно. Я ведь тоже не сразу понял почему «четыре девяносто».
— Да потому что ты сразу в часах думал, как я тебе рассказывал, а не в деньгах или в чем там ещё он думал.
— Это понятно, но всё равно забавно: Так — пять тридцать, а так — четыре девяносто. Надо запомнить — хорошая загадка.
— Запомни.
— Запомню, потом где-нибудь умом блесну. Интересно ты рассказал. Это типа такой головоломки из спичек.
— Головоломки?
— Ну, из спичек есть такая головоломка, когда дают шесть спичек и говорят: «Состройте четыре равносторонних треугольника, но спички ломать нельзя, и чтобы они соприкасались только концами». Все сидят, думают, как на столе так это разложить, и ничего ни у кого не получается. А ответ-то прост: они все в плоскости стола думают, а нужно объемно поразмыслить, и тогда пирамида получится и четыре равносторонних треугольника. Понятно я объясняю?
— Понятно. Да, похоже на мою задачку. Объемно, значить? Хм, тоже хорошо. Надо тоже запомнить, потом блесну!
— Один — один?
— Один — один! Согласен.
Какое-то время помолчали, обдумывая каждый своё. Но после всего, что они пережили, им хотелось снова и снова общаться: