— Нет, я, пожалуй, тоже пойду — подружка, наверное, уже проснулась.
— Ага. Ну, ладно, я пошел, — неохотно поднимаясь, Юра добавил: — На ужине встретимся.
— Обязательно.
— Ну, давай.
— Удачи.
Здоровяк побрел к жене, а Архип остался допивать свою банку.
«О чём поговорили? Ни о чем. А о чем здесь ещё разговаривать? Все, как положено!» — подумал Архип, допил пиво, бросил и свою банку в костровище, поднялся и тоже пошел в домик.
* * *
Первое, что увидела Юля, открыв глаза, это то, что Архип, сидя на табуретке за письменным столом, что-то вычитывал в зеленой книжке, потом заглядывал в какую-то желтую, толстопузую книжку и озабоченно записывал что-то в свой блокнот.
Она сладенько так потянулась, улыбнулась и сказала:
— Привет. Что делаешь?
— Немецкий учу, — не поднимая головы, ответил Архип. — Привет.
— Что-о? — удивилась Юлька.
Архип поставил жирную точку в блокноте, поднял глаза, посмотрел на Юльку, улыбнулся её заспанному, милому виду и повторил:
— Немецкий учу, Зайчонок. Как спалось?
— Хорошо.
От такого ответа она окончательно проснулась. Села на кровати «по-турецки», прикрыв простынкой лишь нижнюю часть своего юного, но уже женского тела. А, так как делать ей спросонья было нечего, а настроение было хорошее, она начала допытываться, что за немецкий он там учит.
— Что за немецкий ты там учишь?
Глядя на её верхнюю, не прикрытую, но тоже уже однозначно и совсем, женскую часть, можно было много чего и очень долго ей объяснять. Глупо было бы просить её прикрыться, однако это видение могло отвлечь от «умных» занятий. А так как Архип не был стеснительным ханжой, поэтому, просить её прикрываться он не стал. Ему нравилась такая картинка на белоснежной кровати. Посмотрел он на своего Зайца, оценил удобность и прелесть её «турецкой» позы и сказал без лишних эмоций:
— Хорошо. Попытаюсь объяснить. Но ты так и сидишь. Лучше будет, если ты простынь ещё и снизу сдернешь.
Она сдернула на мгновение: «Так?», и тут же снова закрылась.
Промелькнуло нечто темненькое, заманчивое и чуть-чуть приоткрытое.
— Так! — подтвердил он, хитро улыбаясь. — А вот теперь сиди и слушай!
«Лекция номер три!» — подумала Юлька, а в слух добавила:
— Я внимательно слушаю Вас, доктор-лектор.
Сделав паузу, он посмотрел на неё лукаво и внимательно, и затянул свою обычную волынку:
— Значит, дело как было? Идем мы, значит, — я, там Руба, Зевельд, Вильдан…
— Бардас, Сорока Старший, Сорока Младший… — слышали уже! — перебила она его. — Ну, правда, давай по-нормальному. Чего ты там учишь?
— Как скажешь, дочка, — и, спохватившись, он тут же добавил, — народа своего узбекского. «Сыктым бар, оненски гужеляб, кура кутак!»