– Дай что-нибудь переодеться и полотенце, – обратилась она к Дымову.
– Возьми все, что нужно сама в шифоньере, – сказал он и занялся сервировкой стола на кухне. Когда она вышла к нему в одной его полосатой футболке, которая по длине скрывала лишь ее оголенное прелестное интимное местечко, и выделяла маленькие соски на ее волнующих холмах, тот обалдел. Кровь в его жилах закипела.
– Пора начинать счет, – с улыбкой игриво сказала Елена ему. Дымов бросил свои кухонные приготовления, схватил «свое Солнце» в охапку и отнес на диван. Так был сначала открыт счет 0–1, а затем сравнялся до 1–1, после чего уставшие и вспотевшие оба «выползли» на кухню. Выпили по рюмке коньяка. Дымов не имел привычки запивать, а вот Елене что-нибудь да надо было. С пылу-жару «хлестанула» бокал холодного шампанского. Такого «ерша» она еще никогда не пробовала. Про себя позднее заметила, что с Дымовым много чего попробовала впервые. И самое главное это все ей нравилось.
Приняв душ, посидели, выпили, закусили и вновь предались желаемым утехам. На этот раз остановились на счете 4–4. Когда в пять часов стало светать, Елена засобиралась домой. Нехотя, но обоим пришлось подниматься, и к шести Дымов уже привез ее домой.
– Ох, и голова у меня болела на следующий день, еле доработала до конца, – закончила рассказ Елена.
Ушкалова ушла домой от подруги лишь около восьми вечера.
Опять в квартире водрузилась тишина. Хоть Елена и привыкшая была к одиночному проживанию, но после встречи с Дымовым такая тишина тяготила. Не было привычных его звонков по телефону и, наконец, не было здесь и его самого. Казалось, только кот «Туча», глядя большими глазами, сочувствовал хозяйке и при каждом удобном моменте лез к ней. Громко мурлыкая, он терся о ее ноги или просился на руки. К тому же, как нарочно, в этот вечер по телевизору показывали концерт Стаса Михайлова. Его песни не только взбудораживали воспоминания, обостряли чувство тоски, но и послужили причиной обильных слез. Так, с мокрыми глазами, на влажной подушке она незаметно для себя и заснула.
Ночью у Елены поднялась температура, появились боли внизу живота. «Но-шпу» и другие обезболивающие она принимать побоялась и вызвала «скорую». Приехавший доктор категорически решил везти ее в областную больницу. По дороге, кроме того, открылось кровотечение. Случилось то, чего так боялась Донцова. Ослабленная двумя предыдущими абортами матка на этот раз не смогла удержать плод, и произошел выкидыш. Каталка, УЗИ, операционная. Все эти этапы пролетели как в тумане. Очнулась на следующее утро уже в палате. Соседки смотрели на нее с сочувствием, подходили и предлагали помощь. Усыпленный наркозом мозг потихоньку отходил. Где-то там, внизу тела была пустота с тупой ноющей болью. Елена была в отчаянии. Ни есть, не пить не хотелось, да и жить тоже.