- К генералу ты меня с собой возьмешь? - поинтересовалась она, сменив тему.
- Запомни, Елена, ты - мой адъютант, - вкрадчивым тоном объяснил я, - и должна сопровождать меня всюду. Если только я не прикажу тебе обратного.
- Вас понял, господин полковник, - вытянувшись в струнку, козырнула Елена.
- Вольно, фенрих, - велел ей я. - Форма одежды повседневная, парадную можешь запрятать подальше. На фронте ее не особенно любят.
- Так точно, - продолжала разыгрывать из себя идеального фенриха Елена.
Командиры рот прибыли точно в назначенное время. Они не стали набиваться ко мне в блиндаж, я сам вышел к ним.
- Позиции заняты, - доложил за всех на правах старшего по званию командир первой роты, майор Штайнметц. - Происшествий нет. Раненных и убитых нет. Враг ведет умеренный огонь из тяжелой артиллерии, но укрепления легко держат удар. Они тут выстроены на совесть, - добавил он уже менее уставным тоном.
- Разрешите обратиться? - отдал честь капитан фон Ланцберг. Я кивнул ему, и командир четвертой роты доложил: - В бункере обнаружен запас мин, снарядов и пулеметных лент. Несколько сотен ящиков.
- В форте та же картина, - поддержал его Штайнметц. - По нашим прикидкам там примерно половина боеприпасов к тяжелому оружию, положенных полку тяжелой пехоты. Такое впечатление, что наши предшественники оставили его, наверное, не хотели тащить на транспорт. Списали в боевые потери и оставили нам.
- Странное дело, - пожал плечами я. - Никогда прежде с таким не сталкивался. А вам приходилось, господа офицеры? - спросил я у командиров рот.
Все ответили отрицательно. С другой стороны, насколько я помнил из их личных дел, что мне довелось прочесть на борту "Померании-11", ни один из них не бывал на Пангее. Может быть, здесь, на этой линии фронта вялотекущей войны, это - норма. Надо будет поинтересоваться у генерала фон Штрайта.
- Как бы то ни было, - решил я. - Этот подарок нам только на руку. Грех будет не воспользоваться им. Проверьте качество оставленных нам боеприпасов - и если с ними все нормально, загрузите склады форта нашими. Бункер, как я понимаю, и без того завален под завязку.
Ланцберг ограничился коротким кивком.
У генерал-лейтенанта фон Штрайта собрались все командиры полков его дивизии. Кроме нас троих, вновьприбывших, в его весьма просторном блиндаже расселись на длинных лавках еще пять штаб-офицеров. Командир соседствующего с моим 33-го Вестфальского пехотного, майор Краузе. Сосед Бема, полковник Браилов, командующий 48-м Вестфальским пехотным полком. Полковник Смуренков, который, судя по отсутствию даже легкой брони и слишком громкому голосу, руководил артиллерией дивизии. Форма его была основательно запачкана, так что нашивок на рукаве было не разглядеть, а эмблемы на петлицах прятались за высоким воротником теплой куртки. А вот сидящий рядом с ним полковник Биберштайн форму носил идеально чистую и даже отглаженную. На рукаве и в петлицах его красовались эмблемы танковых войск. Последним к генерал-лейтенанту в блиндаж зашел майор в гренадерской форме и тяжелых доспехах. Он и сам был довольно крупным мужчиной, вряд ли меньше вахмистра Быковского, а уж из-за доспехов и вовсе занял, казалось, все свободное место в блиндаже. Отрекомендовался он командиром 18-го Померанского гренадерского полка - майором Фермором. Он явно не был уроженцем Доппельштерна, не давали у нас таких фамилий, и отчего-то у меня закралось подозрение, что майор гренадер может оказаться по происхождению альбионцем.