За изгородью обители вернувшийся из самоволки Жора выглядел проще, поэтому вместо приветствия сразу же спросил:
— Где она?
— Дома, — влёт соврал Терехов. — Где же ещё?
Алефтина тем часом спала в машине, пользуясь густым туманом, который не пробивало рассветное солнце.
— Зачем ты оставил её в квартире? — взъелся Репей. — Вообще не соображаешь? Это же опасно!
— Ты пропуска достал? — невозмутимо спросил Андрей. — Мне некогда.
Послушник Егорий опомнился, сделался покорным и даже услужливым.
— Прости, брат... Вот пропуска.
Достал из-под куртки спортивного костюма и подал бумажки, свёрнутые вчетверо. Они и в училище бегали в самоволки точно в таких же зелёных костюмах с белыми полосками на рукавах, и назывались они олимпийками.
— Билеты лучше купить через Интернет, — посоветовал Репей. — Если сторожок стоит, вылезет какая-нибудь хрень, вирус — это знак.
— Ладно, разберусь...
— Ты торопишься? Мне сказать тебе надо...
Похоже, он опять приставал со своей исповедью.
— Говори, только коротко и быстро.
— Вы когда улетаете?
— Не скажу, — ответил Терехов. — Из конспиративных соображений.
— И правильно, — одобрил Репей. — А знаешь, что обратной дороги не будет?
Вслух Андрей ничего сказать не успел, даже шёпотом, но сделал некое движение губами вслед за своей мыслью, и Жора считал ответ.
— Хотел проводить и вернуться? — с насмешливостью искушённого старца спросил он. — Не выйдет у тебя, брат. Это я могу сейчас повесить трещотку на ворота и уйти. Куда глаза глядят. Не веришь?
Терехов пожал плечами. А Жора и в самом деле повесил её и показал руки.
— Видишь — свободен! Нигде ещё не был таким вольным, как здесь. Меня никто насильно не держит. Я в добровольном послушании перед Богом. Он милостив, пожелаю — и отпустит. А ты — перед прекрасной, но всё-таки земной женщиной. Это значит — в полной зависимости. Как ты думаешь, чья воля и власть сильнее, а чья справедливее?
Андрей бы и слушать его не стал, ушёл, но возникла уверенность: Жора пристанет, попрётся провожать, а в машине — Алефтина.
— Что ты хочешь доказать мне, Репей? — спросил он.
— Хочу, чтобы ты подумал. Хорошо подумал, прежде чем покупать билет в один конец. Готов ли ты служить женщине? Не заметишь, как она переведёт тебя на рабское положение. Разве не видишь, как она захватывает всё твоё время, желания, чувства? Ты уже принадлежишь ей, как вещь.
— Спасибо за помощь, — Терехов подал ему трещотку. — Неси службу, божий воин. Мне пора.
Как и ожидалось, Жора поволокся за ним.
— Слушать не хочешь? Напрасно! Да, ты её привезёшь на Таймыр, доставишь, куда попросит, а потом она уйдёт от тебя!