.
Я читала потрясающее письмо Германа Мелвилла. В нем он жалуется своему другу Натаниелу Готорну, что никак не может выкроить время для работы над своей книгой про кита, потому что житейские мелочи так и рвут его на части. Мелвилл говорит, что мечтает иметь бездну свободного времени, чтобы писать (он называет это «настроением покоя, невозмутимости, безмолвия, в коем произрастают травы – только в таком настроении должно заниматься сочинительством»), но ему недоступна подобная роскошь. Он находился в стесненных обстоятельствах, в состоянии душевной смуты, и не мог спокойно писать часами напролет.
Не знаю ни одного художника (успешного или нет, любителя или профессионала), который не мечтал бы о таком времени для себя. Нет такой творческой души, которая не желала бы страстно того, чтобы работать дни напролет в покое, невозмутимости и безмолвии, в коем произрастают травы. Не знаю почему, но достичь этого, похоже, никому не удается. Или если все же получается (получив, скажем, грант, некую помощь друга или попав в аспирантуру по специальности), то идиллия эта кратковременна, а потом все неизбежно возвращается на круги своя. Даже самые успешные творческие личности из тех, кого я знаю, постоянно сетуют, им всегда не хватает времени на то, чтобы уйти в спокойный, без давления и спешки, творческий поиск. Насущные потребности то и дело барабанят в дверь, отвлекая их. Где-то «на планете иной», в каких-то других временах такая идиллическая ситуация, возможно, и существует, но только не на нашей земле.
Мелвилл, к примеру, так ничего подобного и не дождался.
Однако каким-то образом сумел-таки написать своего «Моби Дика».
Почему люди продолжают творить, даже когда это трудно, неудобно и чаще всего не окупается материально?
Они продолжают, потому что влюблены.
Продолжают, потому что без ума от своего призвания.
Позвольте мне объяснить, что я имею в виду, говоря без ума.
Вы же знаете, как люди, заведя интрижку на стороне, всегда ищут возможности увидеться, чтобы заняться необузданным сексом? И что с того, что у них есть работа, а дома ждут семьи. Им все равно удается улучить свободную минутку, чтобы улизнуть на свидание с любимым – вопреки всем трудностям, с риском, любой ценой. И пусть это будет всего четверть часа, на лестнице, они не упустят это время и вопьются друг в друга как безумные. (Кстати, от мысли о том, что им дано лишь пятнадцать минут, страсть разгорается еще пуще.)
Когда у людей роман, они забывают про сон, забывают поесть. Они готовы все принести в жертву, преодолеть любые препятствия, лишь бы уединиться с предметом своей страсти и обожания,