— Да лаааадно, — я застыл в удивлении. Восставшая собака. Обычная дворняжка ростом мне по бедро. Если бы не мертвые глаза и абсолютная неподвижность не отличил бы от живой. Когда ветерок подул в мою сторону, я ощутил неприятный запах гнили и еще чего-то похожего на лак для ногтей. Кроме людей могут быть заражены животные. Собаки, кошки и крысы? Если так, то это вдвойне страшно. Пока я стоял напротив пса с раскрытой варежкой, он так и не сделал ни единого движения. Ага, а если так? Я сделал несколько шагов в сторону — собака поковыляла за мной, опять остановившись напротив меня. Вновь неподвижно.
— Ясненько, — я, не поворачиваясь к дохлой псине спиной, двинулся прочь от забора. Хотя был в полной уверенности, что его собаке не преодолеть, пятился еще метров тридцать. Боюсь я этих противоестественных тварей.
Скорость передвижения, после встречи с восставшей собакой, сильно упала. Теперь я высматривал не только инфицированных людей, но и животных. Так же было решено срочно раздобыть какое-нибудь древковое орудие труда. Приходилось подолгу стоять возле наиболее запущенных участков, высматривая интересующие меня вещи за забором. Уже отчаявшись найти что-то подходящее на заброшенных участках я стал неуверенно посматривать на вполне себе обжитые. Лопату, торчащую из земли, я приметил за деревянным забором, доски которого уже почернели от старости. Внутри участка стоял небольшой сарайчик по соседству с развалинами деревянного дома. Осмотревшись по сторонам, я перемахнул через низенький заборчик и пошлепал по грязи, стараясь не сильно чавкать. К лопате подходил по широкой дуге, чтоб осмотреть территорию за сараем. Не заметив ничего подозрительного, я приблизился к лопате. Воткнута она была по самый черенок в участок хорошо взрыхленной земли. Подойдя вплотную, так что бы ни провалиться во вскопанный грунт я чуть качнул свое будущее оружие.
— Да, крепко вогнали, — проговорил я вслух. Заметил, что проговаривая мысли в слух становится немного спокойнее. Но не в этот раз. Только я ухватился за черенок поудобнее, как земля пошла волнами и лопата затряслась. От неожиданности я поскользнулся и, ухватившись за черенок, свалился прямиком в рыхлую землю, чуть подмороженную и потому не превратившуюся еще в жирную грязь. Лопата оказалась между мной и землей, из которой, к моему ужасу, начали появляться синюшные руки. Не заорал я только из-за страха попадания одной из рук мне в рот, но замычал я от всей души. Одна из рук ухватилась за мое приобретенное орудие, а вторая попыталась сграбастать за лицо. Я в ужасе отпрянул, вытягивая тем самым мертвеца из его могилы. Паника захватила меня, я стал хаотично крутить лопатой, стараясь вырвать её из захвата мертвеца. Морда твари, перемазанная кровью и землей, уставилась на меня нагоняя еще больше жути. Когда я поднялся, мертвец, опираясь на черенок, встал на колени и потянул его на себя, только тогда я понял, во что была воткнута лопата. Внутренности вывалились на землю перед ним, распространяя тошнотворный запах испражнений и гнили. Меня замутило, а в глазах потемнело. Я понимал, что еще немного и я просто упаду в обморок от этой мерзости. В отчаянном рывке я выдернул лопату и, опять упав на задницу, начал быстро отползать от восставшего. Мертвец неуклюже поднялся на ноги и поплелся за мной. Когда я уперся спиной в сарай, между нами было не больше пяти метров и с каждым мигом расстояние уменьшалось. Пугающие до обморока глаза мертвеца впились в мое лицо, и, казалось, гипнотизировали. Когда до твари осталось метра два, он запнулся и упал. Вновь поднявшись на колени, наши глаза встали на один уровень, он пополз ко мне и тогда я не выдержал. Весь страх накопленный мной с самого утра вырвался с диким воплем. Я со всей силы, на сколько позволяло положение, размахнулся и всадил хорошо наточенную лопату в голову твари. Раздавшийся хруст и последующий чавк стал последней каплей отделяющий мой испуганный разум от спасительного забвения.