Проскользнул пальцем в тесное лоно, сцепив зубы, чтобы не закричать, не завыть триумфальную песню. И снова к груди, лаская и терзая твёрдые камушки сосков губами, вгрызаясь в них зубами. Так, чтобы зарычать только от её аромата, от вкуса на языке, слизывая алую дорожку с белой кожи.
Вытащить палец из неё, чтобы ворваться уже грубо, намеренно жёстко двумя, вынуждая её выгнуться, надавливая большим пальцем на клитор. И подыхая от едкого желания оказаться в ней по-настоящему. Я хочу всё, много, крики, стоны, оргазмы. Много и для меня.
* * *
Слышу треск материи, чувствую, как нетерпеливо сдирает одежду, и у меня все тело горит от желания, чтобы снял все. Чтобы остаться полностью обнаженной, чтобы чувствовать его каждым кусочком тела. Прикосновения имеют память. Еще бо2льшую, чем глаза. Прикосновения оставляют следы навечно, и я хотела его пальцы везде. На мне, во мне. Это была осознанная бешеная похоть на грани безумия, выстраданная годами. Тело наполняется болью от желания, потому что я на пределе только от осознания, что я с ним. Все сомнения становятся ничтожными, мелкими, глупыми.
Ладони Нейла скользят по голой коже, губы пожирают каждый миллиметр, прикусывая соски, вызывая ответный шквал сумасшествия, и меня лихорадит. Подталкивает к столу, резко усаживая на край, проникая под юбку голодными пальцами, и я чувствую этот голод физически. Он витает в воздухе, раскаляет его до кипятка, чтобы обжигать легкие хаотично рваными вздохами, выдохами-стонами. И снова его губы на груди, а мне уже хочется кричать от нетерпения, и мои руки лихорадочно сдирают с него одежду, чтобы прикоснуться к нему, ощутить кожу под кончиками пальцев, под ногтями. Оставить на нем следы, пусть ненадолго. Отдать боль, причиняя ту боль, которую я испытывала каждый день, каждую секунду, желая его так долго и так отчаянно.
Чувствую, как проникает рукой между моих ног, раздвигая складки горячей плоти, под бешеную пульсацию, по нескончаемой влаге.
– Такая мокрая, моя девочка.
И слова только подхлестывают желания, как острые лезвия, как самая бесстыжая и наглая ласка, как проникновение. Только слова, только его голос, и я чувствую, как первые волны наслаждения окатывают все тело.
Прижал мою ладонь к своему паху, и я сжала пальцами напряженный член, закатывая глаза, потому что уже мысленно приняла его в себя. Глубоко, резко. Скулы свело от предвкушения. Проник в меня пальцами, и я вскрикнула, непроизвольно сжимаясь, чувствуя, как трясет крупной дрожью. Резкая боль от укусов в напряженных сосках, и тут же порхание его языка и рычание, и хриплые стоны с шумным дыханием. Чистое безумие. Его и моё.