— Не надо так думать, — сказал Пекка и взял ее за руки… такие маленькие, тонкие, ставшие в больнице белыми и мягкими…
— А ну дыхни, — вдруг велела Матрена. — Ты где был? — И она оттолкнула его от себя.
Пекке пришлось рассказать, где он был, как заходил в больницу и что ему сказал доктор. Узнав, что Пекка, справляясь о ней в больнице, выдавал ее за свою сестру, Матрена смягчилась.
— Хочешь чаю? — сказала она, собираясь встать с постели. — Давай попьем. А то мне что-то холодно.
В комнате действительно было довольно прохладно.
Но Пекка не разрешил Матрене встать и сам направился к железной печке. Дров не оказалось, и Пекка побежал за ними в сарай.
Когда он вернулся, оказалось, что Матрена не выдержала и все-таки встала, чтобы помыть посуду.
— Знаешь что? — обратилась она к нему. — Пойдем в воскресенье в церковь…
Пекка взглянул на нее с удивлением. Сначала венчание, свечи, теперь — церковь…
— Мы с мамой ходили в церковь каждое воскресенье, — продолжала Матрена. — Там все так красиво.
— Но ты же еще не можешь ходить, — заметил Пекка.
— Маша и Петя будут венчаться, — задумчиво проговорила Матрена. — Маша сказала мне сегодня. Они уже обо всем договорились…
В коридоре послышались шаги и покашливание.
— Ой, папа идет…
Дверь тихонько приоткрылась и, с трудом перебравшись через порог, вошел Фомич. В руках он держал глиняный горшочек, покрытый тарелкой. Удивительно, как Фомич донес его до дому: он едва держался на ногах.
— Я думал, что ты уже спишь… Вот… тетка прислала тебе гостинцев.
Фомич устало опустился на скамью и, опершись о край стола короткими руками, уставился осоловелыми глазами на Пекку.
— Пекка, шел бы ты ко мне в зятья. Матрена девка хорошая.
— Ну что ты, папа! — покраснела Матрена.
— Пойдешь, Пекка? А? Вот я помру, а ты будешь о ней заботиться.
— Папа, ну не надо… — взмолилась Матрена. — Лучше ложись спать. Ты совсем охрип. Заболеешь еще, ложись…
Матрена и Пекка помогли ему раздеться и уложили в постель. Фомич не сопротивлялся, только ворчал с закрытыми глазами:
— Паразиты… Теперь все должны добывать свой хлеб в поте лица…
Потом он повернулся к стене и захрапел.
Пекка взял шапку и хотел уйти, но Матрена не отпустила его. Отобрав шапку, она усадила его за стол и налила чаю.
Уже наступила ночь и барак охватила глубокая тишина. Они молча пили чай с пирожками, присланными теткой. Матрена напряженно прислушивалась в этой тишине к каждому шороху.
Ее подруга Маша, рыженькая раздатчица из столовой, жила в соседней комнате. Еще до того, как Матрена попала в больницу, Маша стала оставлять Петю Кузовлева ночевать у себя. А через тонкую перегородку доносился даже приглушенный шепот. Чтобы Пекка ничего не услышал, Матрена начала звякать чайной ложечкой в стакане. Потом, схватив Пекку за руку, вдруг засуетилась: