– Они повышают выносливость? – спросил я.
– Да, и довольно сильно. Лошади, которые обычно сдают на последней полумиле – а вы говорите, что все одиннадцать принадлежат к этому типу, – идеально для этого подходят. Но мы сразу подумали о витаминах, и их пришлось исключить. Они могут заставить лошадь выиграть, если ввести большую дозу в кровь, они не проявляются при анализе, но они не проявляются и ни в чем другом. Лошадь не возбуждается, не возвращается после скачки в таком состоянии, как будто у нее допинг из ушей капает. – Он вздохнул. – Не знаю…
С сожалением я признался, что не узнал ничего полезного из присланной Беккетом рукописи.
– В отличие от вас мы с Беккетом и не возлагали на нее особых надежд. На этой неделе я много с ним разговаривал, и мы пришли к выводу, что вам стоило бы перебраться в одну из конюшен, где тренировались эти лошади, – может, вы обнаружили бы что-нибудь существенное прямо на месте. Жаль, что восемь лошадей были проданы в другие конюшни, но три остались у прежних тренеров, и лучше всего вам было бы попасть именно туда.
– Пожалуй, – сказал я. – Что ж, попробую всех троих – вдруг кто-нибудь из них меня возьмет. Но след уже остыл… и двенадцатый джокер скорее всего появится в совершенно другой конюшне. В Хейдоке на этой неделе ничего такого не было?
– Нет. У всех лошадей перед аукционной скачкой была взята слюна, но выиграл фаворит, совершенно нормально, и мы не стали проводить анализ. Но теперь, раз вы обнаружили, что эти пять ипподромов были выбраны не случайно, мы усилим там контроль. Особенно если побежит одна из одиннадцати.
– Вы можете проверить по календарю скачек, заявлена ли какая-нибудь из них. Но до сих пор ни одной не давали допинг дважды, и вряд ли система изменится.
Порыв леденящего ветра пронесся по лощине, и он поежился. Разбухшая от вчерашнего дождя речушка деловито катилась по своему каменистому ложу. Октобер свистнул псу, который обнюхивал мокрый берег.
– Между прочим, – сказал он, пожимая мне руку, – ветеринары считают, что в лошадей ничем не кидали и не стреляли. Но они не уверены на сто процентов, потому что тогда не исследовали всех лошадей с большой тщательностью. Но если будет еще один случай, я прослежу, чтобы они проверили каждый дюйм шкуры под микроскопом.
– Отлично.
Мы обменялись улыбками и разошлись в разные стороны. Он мне нравился. Он обладал воображением и чувством юмора, и это компенсировало кошмарную начальственную манеру говорить и вести себя. Сильный человек, с одобрением подумал я. Сильный духом и телом, упорный в достижении цели. Такой человек мог бы добиться графского титула, если бы не унаследовал его.