— Елена?
Я обернулась.
— Здравствуйте, Максим Александрович. Извините за опоздание.
Он холодно окинул меня взглядом с головы до ног.
— Я пожалею, что спросил, но что с вашим лицом?
Понятия не имею! Зареванное? Невыспавшееся? Или решительное? Я сделала шаг к нему:
— Максим Александрович, у меня дома небольшие проблемы…
— Точно. Пожалел, что спросил.
И он пошел мимо меня — вероятно, собирался ехать на деловую встречу. Я судорожно схватила его за локоть:
— Вы можете занять мне денег? В смысле, под зарплату, конечно.
— Я не кредитор, Елена. Хотел бы смотреть на такие лица — работал бы в банке.
— Максим Александрович, пожалуйста!
Он все же остановился, я отпустила руку. Промелькнул знакомый прищур вкупе с незнакомой улыбкой.
— Сколько нужно?
— Полтора миллиона.
— Долларов? — вот! Так и знала, что мой вопрос Денису не был таким уж и нелепым!
— Рублей.
— Я не кредитор. В долг не даю никому. Я только плачу за работу.
Понимая, что другого выхода нет, и прямо сейчас он уедет, я решилась окончательно:
— Я… вы тогда были заинтересованы в… Я…
Улыбка поползла в сторону, глаза сузились еще сильнее:
— В машину. Там обсудим.
Думала, что от волнения упаду, но почувствовала прилив сил. Да, я о таком варианте раньше не думала, но разве Максим Александрович мне не нравился, разве я не считала его сексуальным, разве мне придется заставлять себя его желать? А его странные наклонности… Ну что ж, можно пережить, если Дениса этим выручу.
В машине попыталась смотреть прямо — теперь уже поздно сдавать назад. Но не выдержала и потупила взгляд.
— На меня смотри, — Максим Александрович перешел на ты. Я подчинилась, но от этого только больше смутилась. — Уверена?
— Да… Да! — повторила, чтобы прозвучало тверже. Но изнутри раздирали сомнения — мне даже некогда было подумать, на что я соглашаюсь!
— Условия?
— Я… я не люблю боль, — поняла, что сейчас последний шанс выдвинуть хоть какие-то требования. — Но готова терпеть… в пределах разумного.
— Секс?
— Д… да.
Он усмехнулся:
— Ты понимаешь, что именно это я тебе предлагал месяц назад?
— Понимаю.
— В глаза смотри, — он не повышал голоса, но говорил холодно. — Все эти условия уже неактуальны.
— Вы… больше не заинтересованы?..
Он смотрел так пристально, будто наслаждался моим смятением:
— Заинтересован. Но на других условиях.
— Каких?
— Теперь не будет никаких правил. И срок — это будет не один раз, а, скажем, неделя. Обещать могу только то, что ты останешься живой и здоровой. Во всем остальном — никаких правил.
Воображение нарисовало семь кругов ада — как фотоснимком отпечатало. Я всхлипнула: