Бэдсон промолчал, вертя в руках шляпу; вошел Боров и остановился у него за спиной.
— Неужели вы опустились так низко, чтобы пойти служить в полицию? — спросил Пэдди.
— Если это должен быть разговор с глазу на глаз, пусть эти люди уйдут, — сказал Бэдсон.
— Это мое дело, кто уйдет, а кто останется, — отрезал Джон Уэст.
— Зачем вы вчера вечером приходили ко мне на дом? — спросил Бэдсон.
— Приходил узнать, не выиграл ли ваш билет, — солгал Джон Уэст. — Но вы не ответили на мой вопрос. Вы служите в полиции?
— Нет.
— Разрешите вас обыскать?
Бэдсон положил шляпу на стол, медленно снял пальто, пиджак и жилет и протянул все это Джону Уэсту; тот с сомнением посмотрел на него, потом стал обшаривать подряд все карманы: немного денег, несколько клочков бумаги, пачка табаку, железнодорожный билет и еще кое-какая мелочь, но ничего уличающего.
Джон Уэст поднялся из-за стола, подошел к Бэдсону и в одном из брючных карманов обнаружил записную книжку. Он быстро перелистал ее, затем внимательно просмотрел каждую страничку, но они были чистые, не исписанные. Он со злостью швырнул книжку на стол и начал ходить из угла в угол, точно зверь в клетке.
— Я же знаю, вы из тех лягавых, что работают на О’Флаэрти. Я вам точно могу назвать день, когда вы нанялись в полицию. Я все знаю!
Бэдсон беспокойно следил за каждым его движением.
— Нечего мне зубы заговаривать. Мне все известно. С тех пор как я открыл клуб, О’Флаэрти нанял тридцать человек, чтобы шпионить за мной. А через полгода их всех вышибли. — Джон Уэст с угрожающим видом остановился перед Бэдсоном. — И вас тоже вышибут. Этому О’Флаэрти шею свернуть надо за то, что он зря губит таких вот парней. — Уэст уже почти кричал. — Будь я его родным братом, я все равно бы ему шею свернул. Слышите? Ему надо шею свернуть!
— Но я же вам сказал, что не служу в полиции и не знаю никакого О’Флаэрти, — с отчаянием произнес Бэдсон, косясь через плечо на Борова.
Джон Уэст с размаху стукнул кулаком по столу.
— Довольно врать! Говорят тебе, я все знаю: ты — полицейский, подлый шпик, лягавый.
— Но тогда… тогда зачем же вы меня спрашиваете? — запинаясь, пробормотал Бэдсон.
— Слушайте, — более мирным тоном заговорил Джон Уэст. — Вы обманули меня. Вы работаете на О’Флаэрти. Я это знал с первого дня; я сказал об этом правлению, но все-таки мы вас не трогали. Мы поступим с вами по-хорошему. О’Флаэрти еще месяц-другой будет выматывать из вас душу за шесть шиллингов в день, потом он вас вышвырнет на улицу. Послушайте моего совета, бросьте его. Пускай найдет себе других подручных для этого грязного дела. Идите ко мне работать. Я человек щедрый. Скажите О’Флаэрти, что здесь обыкновенный клуб и у меня тут только один пай. А я дам вам двадцать пять фунтов и место на пять фунтов в неделю на одном из моих ипподромов. Что вы на это скажете? Приятная, легкая служба на ипподроме и никаких хлопот.