Не прошло и недели, как сэр Сэмюэл Гиббон навсегда покинул Австралию. Вскоре за ним последовал премьер-министр Бонд, решивший провести полгода вдали от родины.
Третья жертва, намеченная Джоном Уэстом, оказалась менее податлива. Сэр Джордж Суинтон намекнул, что лейбористы, возражавшие против закона об азартных играх, были подкуплены. Джон Уэст объявил, что на предстоящих выборах будет поддерживать независимого кандидата и провалит кандидатуру Суинтона, В ответ на это Суинтон удвоил выпады против Уэста, а тот предупредил, что ответит на все обвинения на собрании, где Суинтон будет выступать со своей последней предвыборной речью.
Тысячная толпа, до отказа переполнившая зал, с удивлением рассматривала элегантно одетых молодых людей, в несколько рядов сидевших на эстраде позади Суинтона и председателя собрания. В проходах стояли полицейские.
Джон Уэст стоял в задних рядах, окруженный своей многочисленной шайкой во главе с Ренфри и Диком. Джон Уэст был уверен, что Суинтону не удастся подкрепить свои нападки доказательствами, и считал себя несправедливо оклеветанным. Настроение у него было самое боевое.
План, разработанный Джоном Уэстом, состоял в следующем: как только откроется собрание, он пройдет на эстраду и будет записывать слова Суинтона; потом он потребует, чтобы Суинтон привел доказательства. Затем Дик Капуста поведет сотню испытанных драчунов на приступ эстрады; Суинтона и председателя изобьют, а дальше вести собрание будет Джон Уэст.
Увидев, что председатель встает, чтобы открыть собрание, Джон Уэст прошел по среднему проходу на эстраду, уселся на стул и положил шляпу на пол, опасливо оглядываясь через плечо. Под приветственные крики из первых рядов и шиканье из последних оратор начал свою речь.
— Господин председатель, уверенно произнес Суинтон. Он привык выступать в сложной обстановке. В девяностых годах он слыл радикалом, но по мере усиления лейбористской партии все сильнее тяготел к консерваторам.
— Ура Джеку Уэсту! — заорал Дик Капуста, и задние ряды подхватили его крик.
Суинтон несколько оторопел, но все же заставил себя улыбнуться…
— Я прошу только беспристрастия и справедливости, — проговорил он.
— Вот мы тебе покажем справедливость! — крикнул чей-то хриплый бас.
— Я буду говорить напрямик, — продолжал Суинтон. — Мой соперник представляет худшие элементы мельбурнского населения. Его поддерживают одни игроки и пьяницы.
— Ты скажи про Джека Уэста! — не унимался Дик.
— Я убежден, что мистер Уэст хочет захватить в свои руки парламент, чтобы добиться отмены нового закона об азартных играх. «Надеюсь, сидящие за мной боксеры-любители не хвастали, когда уверяли, что умеют драться», — подумал Суинтон.