— Убирайся отсюда, больше ты на этой кровати спать не будешь!
Нелли не тронулась с места. Тогда он подскочил к ней, рывком стащил с кровати и поставил на ноги.
— Сказано тебе, убирайся с кровати! Чем ты можешь оправдаться? Шлюха!
Растрепавшиеся волосы падали ей на покрасневшие от слез глаза, она стояла выпрямившись, высоко подняв голову, и молча, с вызовом смотрела ему в лицо.
Джон Уэст, потрясая кулаками, подступал к Нелли и кричал хриплым от бешенства голосом:
— Что ты можешь мне сказать? Ты предала меня, предала своих детей и свою религию! Что ты можешь сказать, ты… ты… — Он схватил ее за плечи и стал трясти. — Ну? Говори! Говори же!
Он ждал от нее какого-нибудь слова, за которое можно было бы ее ударить, но она молчала.
— Думаешь, я тебя сейчас выгоню и ты побежишь к своему паршивому каменщику? Как бы не так! Ты останешься здесь, в этом доме, при своих детях. Ты хочешь бросить детей, а я не позволю. Ты останешься здесь. Слышишь? Эванса я завтра же выгоню. И пусть не попадается мне на глаза. А ты должна на коленях вымаливать у бога прощение. Ты забыла про бога? Что ты скажешь на исповеди? — Слова его лились, как раскаленная лава. — Наверно, ты уже не первый месяц бегаешь к нему, как последняя девка. Я тебя из грязи вытащил, дал тебе все, а ты вот как мне отплатила! Ну ладно, ты еще поплатишься за это. Увидишь. Ты будешь наказана! — Внезапно он снова схватил ее за плечи. — Говори! — закричал он. — Говори, слышишь? — Он оттолкнул от себя словно окаменевшую Нелли и, отступив на шаг, со всего размаха ударил ее по лицу. Нелли невольно вскрикнула, но не двинулась с места.
— Может, теперь ты заговоришь?
— Ну бей, скотина, бей! Убей меня! У тебя ведь когда-то тоже была любовница, но это не считается. Теперь все кончено. Ты мне не запретишь ненавидеть тебя. Ты меня не заставишь остаться с тобой.
— Никогда ты не уйдешь из этого дома. Ты останешься тут и будешь выполнять свои обязанности, а если понадобится, я тебя запру. Слуг я рассчитаю. Машину продам. Ты будешь сидеть взаперти, пока не исправишься. Ты останешься тут. Я тебя проучу… Я… я порву все твои платья…
Он как сумасшедший ринулся в соседнюю комнату, распахнул дверцы большого шкафа и, выхватывая оттуда платья, костюмы, белье, стал с бешеной силой рвать их на клочки и разбрасывать по комнате. Бормоча под нос ругательства и проклятия, он рвал и рвал, пока весь пол не покрылся клочьями одежды.
Нелли подошла к двери и, скрестив на груди руки, смотрела на него, стараясь выразить взглядом презрение. Джон Уэст взглянул на нее, и это показное равнодушие снова пробудило его гнев. Быть может, если б она осталась в спальне, бешенство его иссякло бы после того, как он порвал ее платья, но при виде ее он еще больше рассвирепел и бросился к ней.