Игра на скачках процветала в Керрингбуше, и частные тотализаторы пользовались особенной популярностью. Держать тотализатор значило работать без риска — определенный процент взимался с каждого выигрыша, независимо от того, какая лошадь взяла приз. В этом смысле тотализатор был выгодней букмекерства. С другой стороны, держать тотализатор было гораздо опаснее. Приходилось показывать клиенту списки лошадей с обозначением количества и размера ставок, чтобы он мог прикинуть свои шансы; когда же полиция устраивала облаву на тотализатор, будь то в помещении или под открытым небом, эти списки попадали ей в руки и служили неопровержимой уликой на суде.
С начала 1893 года для Джона Уэста наступила полоса невезенья. Кое-кто из его разорившихся клиентов снова стал выигрывать. Заветный мешок с деньгами тощал на глазах. Тогда Джон Уэст изобрел систему перестраховки: в день скачек он собирал своих агентов на углу Джексон-стрит, возле галантерейной лавки, и с помощью Джима Трэси проверял заключенные ими пари. Затем, торопливо подсчитав шансы, бежал к ближайшему конкуренту и сам ставил на лошадей, победа которых могла бы принести ему большие убытки. Эта система обеспечила Джону Уэсту постоянный приток барышей; его капитал снова стал округляться и скоро превысил сумму в сто соверенов.
Джо разъяснил брату все преимущества тотализатора перед букмекерством, и Джон Уэст, которому не терпелось разбогатеть по-настоящему, ломал голову, как бы так устроить, чтобы держать тотализатор и не попасться в руки полиции. Многие в Керрингбуше пытались это сделать, но безуспешно. К началу 1893 года во всем пригороде не осталось ни одного тотализатора. А между тем желающих поиграть было много. Разве люди не продолжали делать ставки даже тогда, когда ежеминутно можно было ждать облавы?
Джон Уэст заслужил добрую славу как исправный плательщик, и у него была большая клиентура, но он понимал, что на букмекерстве не разживешься. Мысль о тотализаторе неотступно преследовала его. Не может быть, чтобы не нашлось какого-нибудь выхода.
Он и сам толком не знал, чего он добивается. Он хотел быть богатым, хотел, чтобы его боялись и уважали. Со дня состязания голубей, когда первый приз взял Уарата, Джон Уэст преобразился. Он видел, что его агенты, даже Боров, относятся к нему с почтением. Они чувствуют его могущество, его власть над ними. И ему хотелось обладать еще большей властью. Если бы только найти способ, как открыть тотализатор и не попадаться полиции, весь Керрингбуш делал бы у него ставки.
Целый месяц он раздумывал над этим. И вот однажды ночью его осенило: надо открыть лавочку и, пользуясь ею как ширмой, обмануть полицию. От волнения он не мог заснуть и утром встал ни свет ни заря. Потом поделился своей идеей с Джо.