Кукловод был мертв.
Дмитрий без сил рухнул на землю. Передвижение по кладбищу, и напряжение перед выстрелом не прошло бесследно — силы окончательно оставили стража. Дмитрий был уверен, что после такой раны, косоглазый точно уже самостоятельно не поднимется. Если у него только нет запасных мозгов, конечно. Или мозг не является для него жизненно важным органом. Хотя, по хорошему, следовало все же сходить и проверить косоглазого. А при необходимости пустить в него еще одну пулю, что бы уж наверняка. Но Малинин был просто не способен на столь героический шаг. Ужасно кружилась голова, да еще, непонятно почему, начало болеть плечо. Не раненная грудь, а целое правое плечо. Причем болело так, что хотелось закричать в голос.
Маги закончили читать заклятие. Над их головами, на краткий миг, соткалось облако черного цвета. А в следующий момент что-то произошло. Словно ударили в огромный колокол, звон которого отозвался в ушах каждого. Мир содрогнулся, от тяжести заклятия. Содрогнулся и изменился. Ни в чем конкретном это не выразилось, просто каждый, кто в тот момент был на кладбище, со всей ясностью осознал, что произошли необратимые изменения.
От волхвов кругами, расширяясь, побежали волны, будто кинули камень в безмятежную гладь пруда. Только прудом был привычный мир, а камнем послужило заклинание. Это сложно было описать словами. Словно само пространство сворачивалось в прозрачный жгут, толщиной в руку, и катилось в сторону. Волны были видны обычным глазом. Сквозь людей они проходили, не причиняя видимого вреда. А вот мертвецы, при соприкосновении с волной валились с ног. Всего было пять подобных волн. После последней на поляне остались только живые люди.
Малинин чувствовал, что боль в плече усиливается. Огромный горячий шар засунули в плечо, и он начал пульсировать, словно сердце, гоняло вместо крови боль. Перед глазами все снова поплыло.
Последнее, что увидел Дмитрий, была, стремительно приближавшаяся земля.
Глава 3. Приятные обязанности
На улице моросил привычно противный дождь. Но погоду, учитывая особенности города без имени, нельзя было назвать совсем плохой — достаточно тепло, да и дождь не хлыщет как из ведра, а всего лишь накрапывает. Малинину от быстрой ходьбы и теплой одежды даже стало немного жарко. Была бы возможность, Дмитрий не колеблясь ни секунды, расстегнул плащ. Останавливало одно — если расстегнуть плащ хотя бы на одну минуту, можно было промокнуть до нитки. Зонт решил бы все эти мелкие неурядицы, но его, к сожалению, не было — не к лицу стражу, словно изнеженной барышни, ходить под зонтом, потому Дмитрий его никогда с собой не брал.