– Светлого вечера, принц Игнатриас, – пискнула я.
Мужчина усмехнулся ненавидимой мной усмешкой и ответил:
– Ночи Хаоса, рэс Розариус.
Да она для меня уже и так хаосам стала, и без твоих пожеланий!
Принц отошел от двери и приглашающе махнул рукой в тёмное пространство своих покоев. Я осталось стоять истуканом на месте, не потому что не понимала намеком, а из-за того, что вестибулярный аппарат мне попросту отказал.
– Прошу проходите, – произнес принц, видно решив, что мозгом у меня как у улитки.
И в следующую минуту он мог в этом сполна убедиться, так как плелась я в его комнату с той же скоростью. В его комнате на удивление оказалось светло. Или это мне с перепугу показалось, что дверь ведёт в само Ничто?
– Присаживайтесь, – кивнул принц на кресло. – Выпьете?
– Не мешало бы, – созналась я, усевшись с краюшку довольно искусно вырезанного и ужасно мягкого кресла.
Обстановку комнаты можно было тоже назвать искусной, в темных, но к удивлению не так уж и мрачных и довольно гармонирующих между собой тонах. А ещё чувствовалась строгость и аккуратность. Я уверена, принц знает расположение каждого, даже самого мелкого предмета, и сможет найти его с закрытыми глазами. Ещё было свободно и просторно, а окна почему-то были не зашторенные. И не боится же, что за ним подглядывать станут. Хотя где найдётся настолько уверенный в своем бессмертии самоубийца?
Я взглянула на то, как принц наливает в бокалы какой-то напиток и только сейчас обнаружила, что он же – Тьма Первозданная! – одет только в синие штаны. Не сосчитать, сколько усилий мне стоило применить, что не пялиться на его голую спину! Напоминая себе, что это всего лишь действие гормонов из-за гона (и когда же кончиться эти проклятые десять дней!) и что я сейчас вообще парень. Не хвата ещё, чтоб принц заметил, как я на него облизуюсь и решил, что я не той ориентации. Хотя если он видел новости, то это для него не будет уж таким шокирующим открытием.
Постойте-ка. А чего я так переживаю? Ведь сейчас у меня появился отличный шанс разузнать что-то о принце! Вот я уже оценила его портрет по обстановке комнаты, которое иногда может очень многое рассказать о своем хозяине. Это мысленно замечание помогло мне собраться включиться в рабочий режим, поэтому, когда Игнатриас подошел ко мне и протянул бокал с чем-то тёмно-золотистым, я была уже спокойна, сосредоточена и предельно вежлива, прям как тот огр.
Я отпила, старательно разглядывая обстановку, а не полуголое великолепие в кресте, которое с каким-то ожиданием на меня уставилось. Напиток оказался очень холодным, крепким и терпким на вкус, но его было явно мало, чтоб довести меня до кондиции "стёкл как трезвышко".