Повелитель прошелся к столу, обошел его, присел в моё мягкое кресло, кивнул головой на стул для клиентов и произнес божественно-сладким, как плитка шоколада после столетней диеты, состоящей из одной воды и гречки, голосом:
– Присаживайтесь, идел Ивона.
Я послушно присела на довольно жесткий стул, который способствовал не затягивать слёзные жалованья некоторых клиенток и клиентов.
В происходящее трудно было поверить, не то чтобы попытаться осмыслить. В мою фирму, мало того, что собственной персоной пришел Повелитель Порядка, так он ещё явно желал обговорить со мной, пока только ему известную тему.
Не вторую половинку он же, в самом деле, пришел ко мне искать? У него этих половинок, как у меня в конторе фотографий. Почти каждый день очередная бывшая выступает по визору, а иногда по две-три за раз, чаще всего споря и ругаясь между собой о том, кто из них должен на экране появиться и рассказать свою душещипательную историю любви.
Король посмотрел на окаменевшую Т'ках, пытающуюся прикинуться одной из диванных подушек, и приказал:
– Мне чёрный чай с молокой, Ивоне повтори.
Я в очередной раз вознесла славу Тьме, за решение нанять на должность секретаря орку. Другая бы, на её месте, собраться из растекшейся лужицы вряд ли бы смогла, а Т'ках тут же вскочила и направилась исполнять приказ. Правда, про аккуратность с косяками, и, тем более, о том, что перед выходом дверь нужно открывать, она позабыла, и теперь вместо двери у меня была экстравагантная арка в форме силуэта орка.
Вдруг куски дерева поднялись в воздух и вернулись на место. Поломанная дверь тоже собралась, поднялась, прыгнула вперед, словно в жаркие объятья любовника, и с громким хлопком запечатала вход в кабинет. Надеюсь, не навсегда, а то Т'ках ещё возвращаться будет, а у неё с дверьми разговор прост. И не факт, что Повелитель дважды проявит великодушие и восстановит, взятое в аренду имущество.
Самануэль молчал, с тем же холодным интересом, которым глядел на меня, рассматривал фотографии на потолке. Я молчала и любовалась всем этим великолепием сидящим в моём кресле, хотя моё выражение лица было отстраненно-деловое, а улыбка вежливая.
Обычно я завожу с клиентами разговор сама. Но Самануэль на клиента не тянет. Притом в то, что он пришел ко мне, как к свахе Ивоне Стикс, верилось с трудом, а это значит... проблемы. Огромные-огромные проблемы.
Нет, ну что я сделала? Ведь я тщательно исполняю все правила, насколько трудными они не были бы. Следую каждой строчке в триста сорока семи пунктах договора. Выплачиваю каждый месяц кредит. Ни на кого тайно не работаю, сведенья секретные не добываю, против домена Порядка ничего не имею. Никого не соблазняю, не убиваю, даже ни разу никого не кусала, а иногда так хотелось. С мужчинами не встречаюсь, замуж не выхожу, детей не рожаю. Ни с кем дружеских отношений не завожу, кроме двух женщин, но они такие же, как я, и в такой же ситуации. В домен Тьмы не звоню, письма не пишу, ни разу даже записки родным не передавала, а ведь безумно хочется сказать им, что я жива, здорова, что со мной всё относительно нормаль. За что тогда меня отправлять в Ничто?!