Или в прямо противоположной ситуации, в другом месте и в другое время аналогичная публика в конце концерта начинает восторженно аплодировать дирижеру, а он — гордо и живописно кланяться. Да-да, тот самый, которого оркестр общими неимоверными усилиями за последние полтора часа спасал раз десять!
7. Публика, на которую можно напороться в самом неожиданном месте — от Большого зала консерватории до последней дыры на юге Италии. Они понимают, зачем пришли и что происходит. На сцене это каким-то образом ощущается сразу. С ними труднее всего, потому что, если что не так, перед ними стыдно. Но, играя для них, ты понимаешь, что не зря издаешь звуки.
Наталья Волнистая
О музыкальном образовании и его последствиях
В детстве я читала дни напролет. Прихватывая ночи, с фонариком под одеялом.
Чтоб спасти глаза, родители решили определить меня в музыкальную школу — все меньше времени на безудержное чтение (скажу сразу — не сработало).
Выбрали фортепиано.
Прослушивание прошла с блеском, воодушевленно исполнила арию Мистера Икс «цветы роня-я-а-а-ют лепестки на песо-о-ок», сдается мне, что приняли за чувство юмора, ничем иным не объяснишь. Впрочем, следующий кандидат песней про кфафных кафафефифтоф доставил приемной комиссии радости не меньше.
Кстати, горжусь тем, что уже в младшем школьном возрасте проявляла некоторые аналитические способности и, осознав, что на фортепиано нужно отбарабанить семь лет, а на аккордеоне всего пять, потребовала перевести меня на этот самый аккордеон. Если бы учили играть, скажем, на треугольнике за три месяца, я бы, несомненно, рванула к треугольнику.
Довольно скоро стало очевидным, что и пять лет — это перебор. Тем более что к аккордеону нужно было добавить еще что-нибудь музыкальное, второй инструмент на выбор.
Ознакомившись со списком, выбрала домру, рассудив, что трудность обучения прямо пропорциональна количеству клавиш и струн. Однако выяснилось, что эта бренчалка должна влиться в оркестр народных инструментов, вместе со мною, в третьи домры. Четвертых не было, а то бы я точно к ним попала. На домре играют медиатором, то есть не пальцами дергаешь струны, а таким кусочком пластмассы. Почему-то медиаторы были в страшном дефиците, и когда я успешно посеяла свой, то с полным основанием на репетиции оркестра не ходила. Но счастье не длится вечно, в конце концов меня обмедиаторили. Помню я этот ужас: оркестр лихо наяривал «Светит месяц, светит ясный», а я, сидя в третьем домряном (домрном?) ряду, изо всех сил старалась не попасть медиатором по струнам. О, это было искусство.