«В 1930 году было создано «Общество княжеконстантиновцев». На уставе общества собственной рукой Его Высочества великого князя Гавриила Константиновича 23 ноября в Париже было написано: «Ободряю и утверждаю». Для ознакомления бельгийцев с деятельностью Объединения была издана маленькая брошюрка на французском языке. Она состояла из описания истории создания корпуса и подчёркивала его исключительную роль в деле просвещения и сохранения русских кадетских традиций и обычаев. Кроме того, на страницах брошюры читателей знакомили с вкладом корпуса в историю русской эмиграции и общими целями Объединения в Бельгии»» /О.Г. Гончаренко, Белоэмигранты между звездой и свастикой, Москва, изд. «Вече», 2005, с. 231/.
Эмигрантская среда была разной. «Наиболее распространёнными в эмигрантской среде были профессии коммерсантов, врачей, юристов, журналистов, преподавателей, таксистов, охранников, телохранителей и разнообразной прислуги. Русская эмиграционная среда выдвинула из своих рядов и ярких представителей криминального мира: воров, фальшивомонетчиков и даже наёмных убийц…
В Австралии, напротив, в городах концентрировалась в основном интеллигентская и полуинтеллигентская русская публика: инженеры, врачи, священнослужители и т. д. Но помимо этих трёх центров русские были разбросаны практически по всем штатам и территории Австралии, основная их масса расселилась в штате Квинслэнд. Большинство из них было занято в сельском хозяйстве или работой в тяжёлых и вредных отраслях производства: рубка тростника, добыча меди, сбор хлопка. Удалённость Австралии от Европы – основной арены политической борьбы 20-х годов – и в связи с этим известная трудность поддержания контактов с единомышленниками привели к тому, что долгое время политизация местных русских эмигрантов была минимальной.
Так, в 20-е годы в их среде не было ни политических организаций, ни даже серьёзной поддержки основных русских политических течений. Кроме того, политическая апатия была вызвана вполне объективными причинами: основной состав русской диаспоры являлся рабоче-крестьянским по происхождению (особенно рабочая эмиграция). Эти люди были далеки от политики. Скорее, даже симпатии многих из них были на стороне Советов. Недаром, при полном параличе белоэмигрантской политической жизни, в Сиднее процветал местный русский коммунистический клуб, который периодически устраивал лекции и диспуты и вёл активную пропаганду. Положение изменилось после того, как в 1932 году в русскую диаспору Австралии влилась струя беженцев из Китая.