В январе 1985 года по настоянию Торгпредства СССР в Индии я вновь возглавил нашу делегацию для работы в Бангалоре. Вновь всё то же: опять разъезды по другим городам, опять встреча на крыше нашей гостиницы. Опять призывающий к добру и всепрощению Станислав Рерих. Девика, проверив мою левую руку, удивилась: Вам предстоят изменения: начальник, прислушивающийся к мнению Ваших недоброжелателей, уйдет. Вы не сразу, но будете повышены. Всё остальное без изменений. Кто из Вашей делегации сегодня Вам интересен? Я указал ей на Дмитрия Андронова, так же представителя военно-космических сил, который, из-за превышения предельного возраста для полковников, перед нашим отъездом подал рапорт об отставке. У меня с ним сложились прекрасные отношения, он меня поближе познакомил с заместителем командующего ВКС Германом Титовым и очень мне помогал и в решении вопросов с Минобщемашем. Его уход был бы для нашего дела большой потерей. Внимательно посмотрев ему в лицо и подержав его левую руку, Девика засмеялась: Вы очень веселый и приятный человек. Жалко, что не цивильный. Вижу Вас в генеральской форме. Как же мы все были удивлены и обрадованы, когда узнали, что в отставке Андронову было отказано, а в феврале мы неоднократно обмывали его генеральское звание и у него на работе и в нашем кругу, каждый раз поднимая тост за вещунью Девику.
В том же году, собираясь на работу, услышал в новостях по радио сообщение, что Правительство СССР разыскивает семью пропавшего высокопоставленного советского дипломата Богатого Анатолия Николаевича. Толя Богатый, с кем наши койки в интернате на протяжении трех лет стояли рядом, кто был свидетелем на нашей с Ирой свадьбе, у кого на его свадьбе с Наташей я был свидетелем. Что с ним? Я знал, что во время учебы в текстильном институте он был секретарем комитета ВЛКСМ института, после учебы в аспирантуре он поступил на работу в МИД. Прекрасно зная английский и французский языки, он достаточно быстро выехал в командировку в Алжир, потом еще раз, после чего окончил академию МИДа. Хоть мы в последнее время общались очень редко, я знал, что он выехал в командировку в Марокко в должности 1-го секретаря Посольства СССР. Придя на работу, звоню Виктору Богатому, который был на 1 год младше нас и после работы экономистом в Торгпредстве СССР ожидал утверждения в должности начальника управления международных экономических организаций. Он ничего не знал. Через месяц он появился в нашем здании в качестве и.о. зам. главного редактора журнала Внешняя торговля, который арендовал у нас несколько комнат. Витя рассказал, что, оказывается, Анатолий учился не в академии МИДа, а в специальном учебном заведении КГБ, в Марокко он исполнял обязанности резидента КГБ и вместе с женой и 2 детьми покинул Посольство, не оставив даже зубных щеток, предварительно опустошив служебный сейф. Разбирательство ничего не дало. Виктора сняли с пробега при утверждении в должности, а их отца, Николая Ефимовича, бывшего и Торгпредом СССР в Таиланде и Йемене, и зам начальника отдела ЦК, и начальником департамента ООН в Нью Йорке, а потом и зам. Генерального директора ТАСС, сняли с должности и отправили на пенсию. Проблемы были и у некоторых близких знакомых Анатолия. К счастью у меня проблем не было. Только потом я узнал, что за меня поручился высокопоставленный сотрудник КГБ, с которым я неоднократно общался при подготовке Постановления по космосу.