На пересечении миров, веков и границ (Алексеев) - страница 2
Уже через несколько дней специалисты Торгпредства, да и я сам заметили, что слежка за мной прекращена.
Как и советовал мне отец, хочешь жить легче – не ври, но можешь не всё договаривать.
Таким образом, мне и хочется написать свои воспоминания как для детей и внуков, так, может быть, и для тех, кому это интересно.
ЧАСТЬ 1. СТАНОВЛЕНИЕ
Начало
Мой папа – Дмитрий Иванович, родился в Екатеринославле (Днепропетровске) 25 января 1918 года. Но уже через несколько дней, бабушка Феня (Феодосия Ивановна) решила сбежать на свою родину к родителям – в Гуляй Поле: разруха, питание не надежное, постоянные бои (то красные, то Петлюровцы и немцы рядом). В один из первых дней, гуляя с детьми – со старшей дочерью двухлетней Аней и новорожденным сыном, она наткнулась на батьку Нестора Махно, проезжавшего со своей свитой по той же слободе. Махно остановился и спешился:
– Молодайка, что, дети твои?
– Мои.
– Как зовут?
– Дочка Анна, а сына ещё не окрестили.
– Местная?
– Да, Мироновых
Он заинтересовался и попросил распеленать. Взял на руки и предложил быть крестным отцом.
Поинтересовался именем отца ребенка.
– Иван Дмитриевич
– Что ж, можно и Дмитрием окрестить
В это время ребенок начал орать и знатно окропил батьку. Махно сбросил ребенка с рук.
– С таким зассанцем в церковь не пойду. Крести сама, но пусть будет Митяй.
Бабушка всегда вспоминала эту историю и говаривала, что ещё грудничком её Митя боролся с врагами Советской власти.
О своем отце ни папа, ни тетя Аня ничего не рассказывали – он пил, и бабушка с ним рассталась. Жили трудно, и папа подрабатывал торговлей пирожками на рынке. Школу папа не закончил и поступил в Днепропетровский индустриальный техникум, чтобы получать стипендию. А он все время учебы получал повышенную. Как отличнику, ему было предоставлено право поступить в институт, и он выбрал Днепропетровский металлургический.
О войнах, что финской, что Отечественной, папа вспоминать не любил и никогда не рассказывал. Один только раз под настроение, в компании ближайших друзей он вдруг рассказал, что в финской компании их отряду, укомплектованному, за исключением командира и его самого, охотниками-бурятами, приходилось в полосе будущего наступления Красной Армии переходить линию фронта на длительный срок и истреблять так называемых кукушек – финских снайперов. Однажды, после нескольких морозных ночевок на открытом воздухе (а морозы стояли жесточайшие) они с командиром решили захватить хутор, помыться в бане и переночевать в тепле. Растопив баньку, они помылись сами и направили туда бойцов. Через некоторое время один из них побежал в дом и вернулся со свертком. Долго никого не было, и командир решил проверить, что там. Оказалось, что, докипятив воду, бойцы заварили в котле чай и сидят, балдеют. На вопрос о помывке старший ответил, что в такие холода нельзя смывать с кожи собственный жир, иначе пообморозишься.