– Что ж, – заговорил я, – если не разрешаете извиняться, позвольте хотя бы поблагодарить вас. Вы приняли моего сына. Вы были к нему добры, и он любил вас за это. Может быть, сильнее, чем любил настоящих родителей. И я этому рад – рад, что он нашел двоих, на которых мог по-настоящему положиться.
Бонни посмотрела на Тэда. Лицо ее о чем-то умоляло. Тэд кивнул: «Давай».
– Он звонил нам, – сказала она. – В ту неделю, когда это случилось. Дня за два.
Я пытался это осмыслить. Мой сын, которого я к тому времени не слышал много недель, звонил Тэду и Бонни Кирклендам за два дня перед тем, как убить человека.
– Что он сказал?
– Сказал, что он в Калифорнии. Что побывал всюду – в Техасе, в Монтане. Сказал, что видел в Сакраменто место, где та леди стреляла в президента Форда. Этому я удивилась. Сказал, что с ним все хорошо, только иногда он забывает поесть. Я говорила, что мы все по нему скучаем. Сказала, что через несколько дней приедет Кора, и не хочет ли он вернуться с ней повидаться. Сказала, что мексиканцы о нем спрашивали. Этому он очень обрадовался. Он попросил передать им от него: «Me cago en la leche».
– Что это значит?
– Я передала Жоржи, что Дэниел так сказал, а он расхохотался. Сказал, это означает примерно «Мне не повезло», только не так вежливо.
Мне не повезло? Был в этом смысл или он просто пошутил?
– Я сказала Дэниелу, чтобы не забывал поесть. Спросила, не прислать ли ему еще печенья? Он отказался. У него все хорошо. Сказал, что он в Лос-Анджелесе. Я знала, что там живет его мать, и заставила обещать, что он ей позвонит. Сказала, что любая мать тревожится за своего ребенка. Он ведь не хочет быть плохим сыном? Он сказал, что позвонит. Я немножко порассказала ему о наших делах – все то же самое: Тэд слишком много работает, Кора учится хорошо.
– Он еще что-то говорил? Что-нибудь о…
Я не сумел закончить, да и не надо было. Бонни покачала головой:
– Нет. Сказал, что работает на крыше и ночует у каких-то мексиканцев из его бригады. А потом было слышно, как он прикрыл микрофон и заговорил с кем-то. Всего несколько слов – и он снова обратился ко мне, сказал, что ему надо идти.
– Вы разобрали, что он сказал?
– Нет. Что-то вроде: «Одну минуту». Я просила позвонить мне на следующей неделе, когда Кора будет дома. Сказала, что она ужасно рвется с ним поболтать. Он обещал. Вот и все.
– Больше ничего?
Она покачала головой. Глаза у нее потухли. Этот разговор явно отнял у нее много сил. Тэд это заметил.
– Не хочешь пойти в комнату прилечь? – предложил он.
Бонни кивнула.
– Извините, – сказала она. – Я только сейчас заметила, как устала.