Мы уже упоминали о трагических событиях, происшедших в Крыму весной 1942 года, когда рассказывали о военных “подвигах” Мехлиса. За крымское поражение Мехлис расплатился тем, что был снят с поста заместителя наркома обороны и начальника Главного политуправления Красной армии и снижен в звании до корпусного комиссара. Но, по словам Жукова, личную ответственность за эту катастрофу нес сам Сталин, потому что наступление в Крыму было предпринято по его настоянию, и такое количество войск было сосредоточено там тоже по его настоянию (Симонов, цит, соч., с.З6б).
Ошибочным было и решение развернуть наступление на Харьков в мае 1942 года, но в этом случае ответственность нельзя возлагать на одного Сталина. Он был за наступление и говорил: «Не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми!» Но Сталин опирался при этом на мнение командующего Юго-Западным фронтом Тимошенко, который считал, что войска этого направления в состоянии и безусловно должны нанести немцам упреждающий удар. Хрущев в своем закрытом докладе на ХХ съезде попытался свалить всю вину на Сталина и тем самым, как пишет Д.Волкогонов, «создать себе историческое алиби» («Триумф и трагедия», кн.II, ч.1, с.231). Однако ложь Хрущева опровергает Жуков, который хорошо помнит, что в середине мая 1942 года Сталин говорил по телефону с Тимошенко и Хрущевым, бывшим тогда членом Военного совета Юго-Западного фронта, и выразил серьезные опасения в отношении краматорской группировки противника, однако и Тимошенко, и Хрущев в один голос заверили его, что опасность со стороны этой группировки преувеличена и нет основания прекращать наступление, как предлагал Генштаб. (Г.К.Жуков, цит. соч., с.365-368). Хрущев на ХХ съезде просто врал, будто они с Тимошенко предостерегали Сталина, на самом деле они, наоборот, толкали Сталина на продолжение авантюры, а Сталин имел неосторожность с ними согласиться. Результатом была еще одна из самых страшных катастроф Великой Отечественной войны, окружение и разгром двух армий и оперативной группы генерала Бобкина и гибель генералов Бобкина, Костенко и Подласа.
Только после этого страшного урока Сталин начал, наконец, умнеть, но еще с рецидивами старых замашек – в сентябре 1942 года по его настоянию были произведены неподготовленные контрудары под Сталинградом (Г.К.Жуков, цит. соч., с.378-379), т.е. опять много народа погибло зря.
Когда были напечатаны воспоминания Г.К.Жукова, было видно невооруженным глазом, что они подверглись строгой цензуре и маршал не имел возможности высказаться откровенно. Поэтому, чтобы узнать подлинное мнение Жукова о Сталине, приходится обращаться к записям бесед с Жуковым, сделанным К.Симоновым.