– Нет, я не имею пока к вам вопросов, – ответил Эрнст и встал со своего стула. Краем глаза он посмотрел в угол кабинета – там всё это время стоял Ленин и ухмылялся.
– Ты влип по полной программе! – воскликнул он, но Эрнст был спокоен – врач не мог этого слышать, ведь Ленин был его галлюцинацией. Лебедев резко овладел собой и, попрощавшись с врачом, направился к выходу.
Войдя в свою палату Эрнст вновь увидел урода. Тот сидел на кровати и тупо смотрел на стену перед собой.
– Я буду чемпионом мира по кик-боксу! – произнёс урод, заметив Эрнста.
– Тебя как зовут, чудик? – спросил его Лебедев.
– Алекс! – важно ответил урод и замолчал.
– А меня Эрнст! – представился Лебедев.
– Ах, какая трогательная встреча братьев по разуму! – воскликнул Ленин из-за спины Эрнста и Лебедев принялся размышлять, стоило ли ему скрывать тот факт, что он галлюцинирует, перед этим придурком Алексом. Он внимательно ещё раз осмотрел это животное и пришёл к выводу, что стесняться ему абсолютно нечего. Эрнст улёгся на свою кровать и уставился на Ленина.
– Извини, сесть я тебе не предлагаю! – сказал он ему вслух и покосился на урода. Тот сидел также неподвижно и смотрел на стену.
– Ну что, старина? Будешь продолжать издеваться надо мной или мы перейдём к конструктивному диалогу? – спросил Эрнст вождя.
– Ну что ж, я не против, коли ты сам предлагаешь мне такой вариант! – воскликнул Ленин. – Я всё же займу место на твоей кровати, знаешь старческий артрит и постоянные боли в ногах способны свести с ума даже меня! – прокряхтел он, усаживаясь на кровать Эрнста.
– Не понимаю, как это у призрака могут болеть ноги! – произнёс Эрнст, уже не обращая внимания на присутствие урода, который также тупо и равнодушно смотрел в стену.
– Мне кажется, ты не понял грандиозной цели моей революции и потому затаил злобу на меня, – произнёс картавя вождь. – И не моя вина в том, что мои потомки и ученики не поняли этого, также как и ты! – начал Владимир Ильич.
– И какова же была эта цель? – спросил Эрнст иронично.
– Мы, я и мои товарищи, хотели изменить саму природу человека! Мы должны были навсегда освободить его от тяги к материальному! Ты только подумай сколько сил и энергии высвободилось бы в результате этого в нашем народе! Сколько энергии можно бы было направить на созидание и это был бы уже не рабский подневольный труд, но творение человека во всех смыслах свободного! О! Это огромный пласт энергии, который человек тратит на слово под именем «хочу» и на достижение своих целей, но он делает это в индивидуальном порядке. А теперь представь себе, что человек лично ничего не хочет, и вся его сила, которая ранее питала его действия, сливается с такими же творческими силами ему подобных, и мы получаем бешенный поток энергии, который может всё – и творить и разрушать!