Задержанного оформили, и лейтенант увёз его в наручниках к себе в отдел, для дальнейшей работы.
Капитан, который и так припозднился, окончания процедуры ждать не стал: спешил домой …
Неприятный сюрприз ждал Василия на следующее утро, когда он зашёл к экспертам.
Заключение было однозначным: изъятые у задержанного таблетки состояли из глюкозы и аскорбиновой кислоты. Пробежав глазами первые строки документа, ошарашенный капитан возмутился:
– Да не может такого быть! Вы что, хотите сказать, что Рубахин совсем нюх потерял? Ничего не напутали?
Услышав голос капитана, вышла из своего кабинета майор Лобанова, начальник экспертной службы:
– Отставить шум! – шутливо скомандовала она, и добавила уже серьёзно. – Зайди ко мне, Рубахин!
Отношения между ними были дружескими, чем, кстати, в отделе мог похвастаться не каждый – в дружбе майор отличалась разборчивостью.
Она обратила на него внимание пару лет назад, когда Василий зашёл как-то к экспертам с двумя книгами подмышкой, что уже само по себе становилось несочетаемым – милиционер с книгами, но Лобанову тогда ещё позабавило и совпадение названий: «Прощай, Гюльсары!» и «Прощание с Матёрой».
Глубоко уважая и Айтматова, и Распутина, Надежда заподозрила в Рубахине живую душу и порядочного парня.
Они стали изредка обмениваться книгами, делились впечатлениями от прочитанного, когда удавалось выкроить время.
Так и подружились.
Теперь Надежда Васильевна с болью думала, что вряд ли сможет помочь капитану в его ситуации.
– Чаю хочешь? – закрыв за собой дверь, Лобанова потянулась к шкафу за чашкой для Василия. – Только что заварила!
– Спасибо, Надежда Васильевна, настроения нет! – невесело отшутился Рубахин. – Похоже, я вчера сам такое «заварил», что сразу и не расхлебать …
Лобанова лишь сочувственно развела руками:
– Не знаю, Вася, с чем ты там задерживал своего злодея, но нам принесли именно глюкозу! – она вынула из сейфа опечатанный прозрачный пакет с таблетками. – Взгляни сам…
Даже на расстоянии Василий рассмотрел: перед ним совсем не то, что было вчера изъято из кармана задержанного.
На улице разозлённый капитан присел на скамью у входа и закурил. Фокус, который ему устроили, был грубым и вызывающим, как пощёчина. Ещё поганее было сознавать, что подмену совершил кто-то из своих!
Рубахину хотелось бросить, наконец, всё к едрёной бабушке, написать рапорт и снять с себя погоны, что очень бы порадовало его жену.
Наталья в последнее время даже не просила, она настоятельно требовала от мужа найти себе, если уж не более денежное, то хотя бы менее опасное дело. Ради маленькой дочки. И он ей обещал.