Мать, которая регулярно дочери звонила, чутко улавливала перемены в голосе и настроении Натальи, не раз уговаривала её вернуться и пожить дома, хотя бы пока чуть подрастёт и окрепнет Танюшка. Софья Захаровна даже готова была бросить работу, чтобы заниматься внучкой.
Оставить Рубахина надолго Наташе было страшно, но она всё же согласилась на очередное предложение матери летом – вместе съездить к морю.
Они пробыли на юге целый месяц. Жили в хорошем, комфортном пансионате, мать помогала управляться с Танюшкой, и Наташа успокоилась. Даже заскучала снова по своему непутёвому капитану…
Как ни соскучилась Наташа по мужу, но контраст между просторным номером в пансионате и их жилищем был очень велик.
– Ну что ты упёрся в свою работу? – говорила она Рубахину вечером в день возвращения. – Не сошёлся же свет клином на этом угрозыске! Захочешь – найдёшь себе место. Надо что-то решать, Василёк!
Рубахина признался, что его и самого давно искушают подобные мысли. Он уже относился к ним серьёзно, даже прикидывал список дел, которые считал своим долгом закончить, чтобы потом, со спокойной совестью, можно было уйти.
Так он и пообещал жене.
– И надолго это затянется? – с тенью недоверия поинтересовалась Наталья.
– Ну, месяц-два, может быть…
Рубахин действительно подыскал себе новое занятие. Переговорил с каким-то из своих знакомых – начальником службы безопасности коммерческого банка. Тому требовался заместитель: к ноябрю банк открывал в Опорске вместо дополнительного офиса полноценный филиал с тремя новыми отделениями и соответственно увеличивал штат.
Месячный оклад на новой должности обещал быть больше, чем заработок капитана в угрозыске за полгода.
Наталья окрылилась надеждой.
Однажды поздним вечером Василий явился домой мрачным, как туча.
– Что-то случилось? – спросила Наталья, освобождая от детских вещичек на столе место для ужина. – Неприятности?
– Наоборот! – Василий устало откинулся на спинку дивана. – Твой доблестный муж задержал сегодня убийцу, и мог бы вообще ходить героем…
– И почему не может мой герой ходить героем, если он задержал злодея? – она попыталась перевести разговор в более лёгкий тон, но муж на это не среагировал:
– Всё кажется простым, Наташ, как милицейский свисток, когда дело только начинается, – задумчиво и устало проговорил он. – У тебя есть преступление, есть преступник, и нужно доказать его вину.
Так вот, пока ты злодея не знаешь, он – однозначный злодей, а когда идёшь затем по событиям, по людям, – всё оказывается уже не так однозначно, как в начале. Злодей и жертва вообще могут поменяться ролями.